Хорошо, когда нас ждут

Неожиданно встал главный редактор – грузный и седой мужчина.

– Анна Леонидовна, вы правы. А ещё отмечу, что это не рассказ, а просто заметка. Чтобы это был рассказ, нужно работать, а вы как будто ленитесь. Писателем себя почувствовали? Нет, публиковать не станем. Определённо не подходит.

У меня как будто земля ушла из-под ног. Я всегда болезненно относился к критике, но сегодня она меня просто выбила из колеи. С утра, когда я шёл в издательство, внутри меня была уверенность, что всё получится, я представлял, как открою сборник, найду свою фамилию, пролистаю до той самой страницы и начну читать. А сейчас меня не то что не похвалили – можно сказать, втоптали в грязь. Я был подавлен

– Николай, – вновь заговорил редактор, увидев мою растерянность, – если вы считаете себя состоявшимся автором, мы никаких советов давать вам не будет, но пока я в вас этого не вижу. Вообще, признать, не вижу никакого огонька. Описана природа – и что? Так любой школьник может, мне нужна глубина и чувства.

– Спасибо, – сухо сказал я и проследовал на своё место.

Оставшееся время я сидел словно в тумане с мыслями: «Брошу, это не моё. Бездарность! Надо было на учителя идти!»

***

Я перестал ходить на пары, часами лежал в кровати, укрывшись одеялом, иногда читал, даже готовку забросил, ребята начали возмущаться. Потом Саша уехал на соревнования, а Лёшка стал ругать меня.

– Колька, прекрати этот детский сад! Что они понимают?

– Они редакторы.

– И что? Нас они не понимают. Спор поколений, «Отцы и дети». Перечитай, – усмехнулся друг.

Я молчал.

– Ну что теперь из-за этого на пары не ходить?! – злился Лёшка. – Хочешь, чтобы тебя отчислили? Совсем с ума сошёл? А мать?

Я тяжело вздохнул.

Одним дождливым утром Лёшка вытянул меня из постели и чудом уговорил взять рассказы и пойти в другое издательство. Я согласился, хотя и не видел смысла, считал себя бездарным и ничтожным человеком.

В издательстве нас ждала неудача, даже не приняли. Тогда мы пошли в другое, потратили почти все деньги на метро, но ни в одном не согласились напечатать мои рассказ.

***

Прошло три года. Институт я закончил с отличием, продолжил писать для себя и в студенческую газету, участвовал в конкурсах, но публикаций в сборниках так и не было. Не брали. Каждое лето я проходил практику в издательстве, там меня уже знали, но публиковать почему-то так и не стали, хотя я был образцовым работником.

После наших с Лёшкой неудач я впал в депрессию, даже начал курить. Бродил по паркам, зависал в непонятных компаниях, к матери перестал приезжать. Как-то раз пропал на неделю, проснулся в какой-то квартире, даже не помню, как там очутился, посмотрел в окно и почувствовал тоску. На кухне столкнулся с Леной, она курила в форточку и грустно смотрела вдаль.

– Коль, мой тебе совет: иди в общагу и садись писать. Завязывай со всем этим. Ты другой, тебе творить надо.

Я замер и посмотрел на её худощавую фигуру: тонкие руки и вечно печальные, но такие красивые глаза.

– Давай! – вдруг крикнула девушка.

На миг она показалась мне ненастоящей, но я отчаянно ощущал некую связь с ней. Мы часто встречались взглядом в столовой, попадали на квартирники и ехали в одном вагоне метро. Прошло много лет, а я до сих пор не могу понять, любил ли я её. Обычно мне как-то не везло в любви, поэтому я старался ни к кому не привязываться, но в глубине души к ней очень хотелось привязаться.

– А ты? – снова, как в тот раз, спросил я.

– Я тоже другая, сейчас мне хорошо здесь, а завтра – увидим.

Я подошёл к ней, нежно провёл по чёрным волосам и посмотрел в её глаза. Лена выбросила недокуренную сигарету и неожиданно обняла меня. В тот момент я почувствовал, как в моей душе зашумели океаны. Лена казалась мне такой хрупкой, холодной, чужой и в то же время самой родной. Я гладил её по спине и не знал что сказать. Моя неуверенность всегда подводила.

Неожиданно Лена отстранилась и взглянула в моё лицо.

– Не слушай их. Твоё призвание – писать. Это твоя жизнь, твой воздух. Без этого ты умрёшь, слышишь?

Сказав это, она вновь приблизилась ко мне. Бледнолицая, с острыми и сильно выступающими скулами, тонкими розоватыми губами, точёным носом и маленькой родинкой на щеке – она бы точно проиграла конкурс красоты, но только если бы меня не было в жюри. Я не знал о ней практически ничего, но тот огонёк, который теплился глубоко в ней разгорался сильнее и сильнее, растапливая внешний лёд, и почти касался моего сердца. Лена провела рукой по моей щеке и неожиданно поцеловала. Я стоял как дурак, не понимая, что происходит, мысленно представлял нас в одной из своих выдуманных историй. Она первая отстранилась от меня и вновь посмотрела выразительным взглядом в мои глаза.

– А теперь иди, – твёрдо сказала она.

Я неловко кивнул, нежно провёл по её тонкой руке, собрал вещи и молча ушёл. По дороге в общежитие я мысленно возвращался в ту минуту, когда она меня поцеловала. В голове вертелось одно имя – Лена. Кажется, я был влюблён, а может быть, моя творческая фантазия, как обычно, слишком ярко реагировала на происходящее вокруг.