Хосе Рисаль

Но успехи в учебе не могут отвлечь юного Рисаля от горестных мыслей: его мать все еще в тюрьме, и чудовищная несправедливость болью отдается в сердце. Всякий раз, отправляясь домой на каникулы, он навещает ее в скорбном узилище. В одно из таких посещений, пишет он, «я, как новый Иосиф, истолковав ее сон, предсказал, что ее освободят через три месяца, и предсказание это сбылось». Это первое упоминание о склонности Рисаля к пророчествам, которыми он, надо сказать, злоупотребляет в дневниках, письмах, статьях и даже в художественных произведениях.

Будучи натурой несколько экзальтированной (но едва ли в большей степени, чем большинство его соотечественников), Рисаль любит приоткрывать завесу будущего и склонен верить в свой пророческий дар. Предсказания Рисаля, записывать которые он великий охотник, привели бы в восхищение любого парапсихолога. Можно отметить предсказания измены невесты и особенно обстоятельств собственной смерти, сбывшиеся с поразительной точностью. Но если взять его пророчества в целом, то сбывшихся среди них окажется не так много. Ни о каком пророческом даре Рисаля говорить не приходится, можно лишь говорить о психологической склонности к пророчеству, которая кое-что объясняет в его поведении.

Мать Рисаля выпущена на свободу — но не потому, что власти восстановили попранную справедливость, а потому, что алькальда вдруг одолели угрызения совести. Пепе не может не задать себе вопрос: а если бы этого не произошло, что тогда? Мать так и осталась бы в тюрьме? Пока он еще верит, что семейная трагедия — отклонение от нормы, но в душе уже зарождаются сомнения, по крайней мере, ему ясно, что благополучие филиппинцев целиком в руках испанцев.

В двенадцать лет такие мысли не могут занимать неотступно. Преуспев под опытным руководством Франсиско де Паулы Санчеса в испанском языке, Рисаль только теперь открывает для себя сокровища европейской литературы и все каникулы проводит в семейной библиотеке. Судя по «Воспоминаниям», наибольшее впечатление производит на него «Граф Монте-Кристо» («Вообразите себе двенадцатилетнего мальчика, читающего «Графа Монте-Кристо», наслаждающегося насыщенным диалогом и восхищающегося его красотами, следящего за местью героя!»). Запоем поглощаются и другие книги Дюма, в особенности «Три мушкетера». Поклонники героев Дюма в Атенео образуют тесный кружок «мушкетеров», девиз которых — «один за всех и все за одного». Там были свои Атос, Портос и Арамис, были другие персонажи бессмертного романа Дюма. Интересно, что Пепе отводится роль капитана де Тревиля (годы спустя друзья все еще будут величать его «де Тревилем»). Его слово — закон для «мушкетеров», его авторитет непререкаем, а обширные знания и чувство справедливости автоматически ставят его во главе тесной группы друзей. Ему поверяют сердечные тайны, первые стихи, просят совета по всем вопросам. Так было в годы учебы, так будет и позднее, когда Рисаль встанет во главе борьбы за «филиппинское дело» Сам он отнюдь не стремится быть первым, он совершенно лишен тщеславия, но как раз поэтому соратники всегда и во всем признают в нем вождя.

Все события тех лет — учебу, увлечение поэзией и европейской литературой, страдания, вызванные арестом матери, руководство «мушкетерами» и т. д. — Рисаль воспринимает как положено доброму католику и, оценивая свое отношение к любому факту, задается вопросом: «По-христиански ли это?» Умелая иезуитская постановка воспитания сделала из юного Рисаля верного сына католической церкви. Сомневаться в искренности его религиозных чувств не приходится. О своем последнем дне в Атенео он пишет так: «Я не спал до утра, a когда стало светать, я оделся и горячо молился в часовне. Я вручил свою жизнь деве, чтобы она оберегала меня, когда я вступлю в мир». На заботу наставников Рисаль отвечает пылкой привязанностью. Но тем решительнее будет уже недалекий разрыв с католицизмом.

Летом 1877 года, как и за пять лет до того, собирается семейный совет для обсуждения вопроса: где должен учиться Пепе? Донья Теодора, уже освобожденная из заключения, категорически против продолжения учебы.

— Не посылай его больше в Манилу, — говорит она мужу. — Он знает достаточно, если узнает больше — ему не сносить головы.

Дон Франсиско по обыкновению молчит, но на сей раз его молчание не означает согласия. Зато Пасиано с жаром доказывает, что Пепе просто необходимо учиться, — ведь он так талантлив, он может многое сделать для Филиппин… Мнение мужчин на этот раз берет верх. И снова Пасиано, некогда отвозивший младшего брата в Биньян, а потом в Атенео, везет его в Манилу…