Хотите быть герцогиней?

Эмма взяла бисквит. Она отказывалась хоть что-нибудь понимать в этом доме. Казалась себе морской уточкой, моллюском, прилипшим к корпусу корабля под названием «Пенелопа». Корабль несся по волнам неизвестно куда, однако моллюску уже было не соскочить.

Бисквит действительно оказался божественным. Маслянистая сладость буквально таяла у нее на языке.

– Прошу вас, не подумайте, будто мы такие охотницы до сплетен, – сказала мисс Маунтбаттен – Александра, кажется. – Пенни просто любопытно. А мы никому не расскажем.

– Мы почти не разговариваем с посторонними, – заявила Никола. – Наша троица – такой маленький клуб.

Пенни с улыбкой дотронулась до руки Эммы.

– Разумеется, для четвертой участницы тоже найдется место!

– В таком случае… – Эмма задумчиво прожевала последний кусочек бисквита и запила его чаем. – Могу ли я набраться храбрости и спросить у вас совета?

После единодушного, пусть и молчаливого, согласия Пенни, Александра и Никола сблизили головы.

– Это насчет… – Храбрость Эммы улетучилась без следа. – Это насчет моей кошки. Я подобрала ее на улице и до сих пор не знаю, как называть?

Эш. Он сказал, что так к нему обращались друзья. Вроде как оказал ей честь, впуская в узкий круг приближенных. Но Эмма не могла решить, нравится ей это имя или нет. Для человека, жестоко обожженного огнем войны, «Эш»[1], то есть «пепел», звучало по меньшей мере иронично, а по правде было жестокой насмешкой.

Ей нужно было вытащить его из скорлупы. Завоевать уважение. Если удача будет на ее стороне, она скоро забеременеет. Однако успеет ли она вовремя, чтобы помочь Девине? Сомнительно. Значит, нужно убедить мужа пойти ей навстречу – в случае чего.

После их первой успешно проведенной ночи герцог делал все, чтобы ей угодить. Мужчина, который заботился о ее удовольствии в постели, вполне может пойти навстречу ее желаниям и за пределами дома. Не так ли? Эмма, сама того не желая, уже начала привязываться к мужу.

– Если вам нужно придумать, как называть зверушку, вы обратились по адресу, – сказала Пенни.

Никола достала тоненький карандашик из записной книжки, висевшей у нее на шее на серебряной цепочке.

– Я буду записывать.

– Это должно быть что-то ласковое, – сказала Эмма. – Для кошки. Она очень недоверчива и обидчива. Я не могу ее приручить.

– Хорошо, – начала Пенни. – Если вам нужно что-то милое и ласковое, то есть множество восхитительных словечек: щеночек, котеночек, поросеночек, жеребеночек, олененок, теленочек, даже головастик!

Александра взяла свою чашку.

– О господи! Так мы никогда не закончим.

– Это только начало, – сообщила Пенни. – Ведь есть еще птицы: утеночек, гусеночек, даже индюшоночек…

Эмма рассмеялась.

– Очень заманчивая мысль – назвать кошку индюшоночком. Но больше всего мне нравится головастик!

– Думаю, можно использовать слова из области астрономии, – предложила Александра. – Звездочка, лучик, солнышко, огонек!

– О да. – Эмма представила реакцию герцога на обращение «огонек». – Все они просто замечательные. Как вам кажется, Никола?

– Не знаю. По большей части меня окружают рычаги и шестеренки. В ласковых прозвищах я не сильна. – Она скосила глаза на бисквиты. – Вот где самые сладкие словечки: сахарный, медовый, пирожок.

– Их я уже испробовала.

– Конфетка? – предложила Никола с самым невинным видом.

Последовало минутное молчание, сменившееся взрывом всеобщего смеха.

– Вот это да! – Александра смахнула слезу.

Никола взглянула по очереди на каждую из женщин.

– Что такое?

– Ничего, – сказала Эмма. – У вас действительно выдающееся воображение.

Через полчаса Эмма покинула дом леди Пенелопы Кэмпион, унося в кармане пакетик с бисквитами и колчан, полный словесных стрел. Одна-две стрелы, надеялась она, смогут проткнуть в груди герцога пузырь, где он прячет смех. Но целиться в его сердце она не собиралась.

На прощание Пенни обняла Эмму.

– Не оставляйте попыток подружиться с вашей кошкой! Из тех, кого приручить труднее всего, в конце концов выходят самые преданные друзья.

Эмма была готова горько рассмеяться. Она нисколько не сомневалась в умении Пенелопы подружиться с котами, щенками, козами, шотландскими телятами и даже ранеными ежами.

Вот только герцог, за которого ее угораздило выйти замуж, – зверь совсем иного толка.

Глава 13

Послышался грохот.

Эш поднял голову от бухгалтерского гроссбуха. «Не обращай внимания, – сказал он себе. – Миссис Нортон все уладит, что бы там ни случилось».

Однако, снова занявшись отчетом, он вдруг понял, что не в состоянии сосредоточиться на работе. Оттолкнув стул, он встал из-за стола и быстрым шагом вышел из комнаты.

Если у него и была когда-нибудь способность игнорировать грохочущие и взрывающиеся звуки, то этот его талант остался на поле Ватерлоо.

После нескольких минут напряженных поисков источник грохота был обнаружен. Медная завитушка, украшавшая карниз, свалилась на пол в утреннем салоне. Само по себе явление ничем не примечательное, зато вторая часть сцены заставила его остолбенеть. Эмма стояла на лестнице-стремянке и цеплялась за палку карниза на высоте добрых двенадцати футов над полом.

Она обернулась, выгнув шею.