Хождение в Кадис

– А я вовсе не против поселиться в башне на самой вершине, – мечтательно произнесла Пепита. – Наверное, оттуда безумно красивый вид! И вообще, родовой замок – это так романтично!

Сантьяго припомнил рассказы матери об их фамильном гнезде и в душе пожалел девушку. Она явно не представляла, что ее ожидает.

– Кстати, Санти, – продолжил Педро, – узнав о твоей геройской гибели на «Гвипуско», Пепита дала обет в храме, что держать свечу во время ее венчания будешь только ты и никто иной. Она просто не оставила Всевышнему никакого выхода. Теперь ты понимаешь, кому обязан своим чудесным спасением?!

«Еще одна легенда, – подумал Сантьяго. – Ну и что, эта версия моего спасения ничуть не хуже рассказанной падре Бартоломео».

Ему было так приятно снова оказаться за столом в доме капитана Сидония, слушать веселую перебранку Педро с сестрой, вдыхать воздух уюта и благожелательности, наполняющий эту скромную гостиную.

– Хватит отвлекать Санти, – попросила донья Клара. – Пусть он наконец поведает нам, что же с ним произошло.

И Сантьяго в третий раз за этот день принялся рассказывать историю своих приключений. Слушатели оказались самыми благодарными: донья Клара то и дело охала, Пепита взвизгивала от ужаса и закрывала глаза руками, точно боясь увидеть воочию ужасы битвы с пиратами и картины морского одиночества, а Педро не сводил с него восхищенных глаз.

– Ну, тебе повезло! – воскликнул он, когда Сантьяго завершил повествование. – Первый же рейс и такая удача. Не то что мой позорный рейс на «Хироне»!

– Позорный? – удивился Сантьяго. – Разве можно так называть плавание на королевском военном корабле?

– А по-другому и не определишь, – отозвался Педро. – «Хирона» патрулировала побережье от Гибралтара до Барселоны. Как я понял, главной задачей был перехват мелких пиратских каравелл, ведь настоящего военного флота у эмирата уже не осталось. Ну и следить за морем, вдруг какой-нибудь военный турок вздумает навалиться на испанских купцов.

Скука смертная, три дня полного ходу до Барсы, поворот «все вдруг» на обратный курс и снова три дня до Гибралтара, а на его фарватере, как ты можешь догадаться, опять «все вдруг» и снова на Барселону. Эх… – Педро махнул рукой. – Тоска зеленая! Один раз заметили на горизонте верхушку мачты с парусом чужого кроя. Ну, я разлетелся, думал, наконец-то турок. И не только я так подумал, открыли порты, зарядили пушки и на полной скорости вдогонку.

– Ох, – вздохнула донья Клара.

– Вот именно, ох, я подозреваю, что молитвы моей матушки и сестрицы отгоняли вражеские суда не хуже тайфуна. В общем, настигли мы мирного венецианца, почтительно раскланялись и вернулись на прежний курс.

– А как же ты в Кадисе оказался? – спросил Сантьяго.

– Дурак второй помощник не заметил скалу неподалеку от Малаги. Мы возле берега шли, для устрашения мавров. Полное парусное вооружение, флаги на мачтах, холостые пушечные залпы, красота – знай наших. И вдруг – трах-тарарах, удар в правый борт ниже ватерлинии. Сбросили ход, завели пластырь, остановили забор воды, плотник изнутри залатал пробоину, но сам понимаешь, с дырой в борту не повоюешь. Пришлось возвращаться в Кадис на ремонт. Заодно и килевание решили делать, в общем, стоянка недели на три. Все довольны, один я расстроен, только в море вышел и опять на берег!

– Да, не иначе, донья Клара и Пепита хорошо за тебя молились, – заметил Сантьяго.

– За всех нас есть кому молиться, – парировал Педро. – Твоя мать, наверное, колени перед образами стерла, пока ты вернулся.

– Педро, – вполголоса произнес Сантьяго, – у меня к тебе разговор. Пойдем в твою комнату.

– Это что еще за секреты? – воскликнула Пепита, прекрасно расслышав слова гранда. – А с сестрой поделиться, я же умру от любопытства?!

– Милостивая сеньора, – важно произнес Педро, – надеюсь, у вас хватит такта не вмешиваться в беседу морских офицеров?

– Офицеров, – Пепита положила руку на голову Педро и взъерошила его шевелюру. – Дослужись ты хоть до адмирала, для меня ты навсегда останешься непоседливым младшим братишкой. Понял, лейтенант? – И она легонько дернула его за волосы.

– Понял, досточтимая наваррская дворянка, – произнес Педро и встал из-за стола. – Благодарю за ужин, мама, позволь нам с Санти ненадолго удалиться.

– Послеобеденную молитву не забудь, – напомнила донья Клара.

– Мы еще вернемся за десертом, – заверил ее Педро. – Тогда и прочтем. Пойдем, Санти.

Он взял один из подсвечников и вышел в соседнюю комнату, Сантьяго последовал за ним. Это была та самая комната, в которой несколько лет назад он объяснялся с Пепитой. В комнате ничего не изменилось, в доме капитана Сидония вообще мало что менялось с годами. Даже цветочный горшок стоял на подоконнике в том самом месте, куда он поставил его по указанию Пепиты.

Ох, как давно это было, и сколько он тогда не понимал. Впрочем, разве сейчас он стал понимать многим больше? Его мир расширился, и вместе с ним расширилось и непонимание.