Хожение за три моря Афанасия Никитина (другой перевод и текстологическая обработка)

Таково было положение в стране, когда Афанасий Никитин предпринял свое последнее путешествие по Индии. Время, на которое оно приходится, и, за немногими исключениями, маршрут мы можем определить довольно точно.

Столицу Бахманидов русский путешественник покинул в апреле 1473 г. По его собственным словам, он вышел из Бидара «за месяць до улу багряма бесерменьскаго» (Л, л. 456). Если раньше по дате этого переходящего праздника мы установили год, то теперь можно проделать обратную операцию: зная год, назвать дату «большого байрама», за месяц до которого Афанасий Никитин направился в Гулбаргу. В 1473 г. кур- бан байрам падает на 8—11 мая.

Самый праздник русский путешественник провел в Гулбарге, отметив, явно не в срок, пасху. Здесь он окончательно принял решение о сроках своего возвращения на Родину: «В пятый же Велик день възмыслих ся на Русь» (Л, л. 456). Две недели спустя после курбан байрама, т. е. в конце мая, город встречал войска Мухаммеда III, возвращавшиеся из-под Белгаона. «Султан пришол да меликьтучар с ратию своею 15 (день. — Л.С.) по уле багряме а в Келбергу», — пишет Никитин (Л, л. 456). Здесь путешественник узнал истинные подробности о военных действиях и их исходе: война, объявленная победоносной, оказалась неудачной.

Гулбарга (на языке маратхи «Кульбарга»), где Афанасий Никитин провел около двух месяцев, была первой столицей Бахманидского султаната. Ее укрепления с хорошо сохранившимися стенами были окружены широким рвом. Одной из наиболее значительных ранних построек города является мечеть, построенная в 1366—1367 11 ¹. в стиле, неизвестном в других местах Индии. Среди других памятников выделяется гробница Феруз-шаха (1420 г.) с двумя примыкающими куполами. Это одно из последних сооружений до перенесения столицы в Бидар.

Последний период пребывания русского путешественника в стране (около семи месяцев) совпадает по времени с периодом от начала войны до получения известий о ее результатах. Поэтому Минаев, связанный датировкой Срезневского, предположил, что А. Никитин вышел из Бидара вместе с войсками Махмуда Гавана, и дальнейшие события развивались параллельно. О цели похода, полагал ученый, Никитин узнал, не выезжая из столицы, о результатах же услышал в дороге. Но предположение это осцовано на ложной посылке. Путешественник сам рассказывает, что войска Махмуда Гавана выступили осенью. Вслед за тем, в начале следующего года, из города двинулся с главными силами султан. Никитин же покинул Бидар весной, примерно семь месяцев спустя после начала войны. Таким*%бразом, чтобы избежать противоречия, Минаев отодвинул на целый год назад начало войны, а события следующего года ограничил шестью месяцами с небольшим, иначе ему пришлось бы превратить пу

тешественника в Кассандру. В действительности, противоречия нет по той причине, что Никитин покинул Индию позже, чем считалось.

Рассказ Никитина о жизни в Бидаре и Гулбарге позволяет устранить еще одно расхождение между местными хрониками. Лри возвращении из похода на Белгаон умерла сопровождавшая султана мать, знаменитая Махдума Джехан, ставшая регептшей после смерти своего мужа Ху- майюн-шаха (1461 г.). Султанша благоволила визиру Махмуду Гавану,

1—маршрут/47/г; 2—маршрут М2 г.; 3—маршрут 1Ь73-1Ь7Ь гг.,4- -города, которые посетил А, Никитин; 5—города, описанные им по рассказам

Путешествие Афанасия Никитина по Индии (составил В. Л. Семенов).

помогала ему избавиться от соперника и сосредоточить фактическое управление государства в своих руках. В отличие от Фериштэ хроника Таба Табаи говорит о более ранней смерти регентши, около 1470 г. Между тем Никитин видел ее не раз в 1471—1472 гг. во время различных торжеств: «Султан выежжаеть на потеху, — рассказывает Никитин, — в четверг да во вторник, да три с ним возыри выезжают. А брат выезжает султанов в понедельник с материю да с сестрою. А жонок две тысячи выеждает на конех да на кроватех на золоченных, да коней перед ними простых сто в доспесех золотых. Да пеших с нею много велми, да два возыря, да 10 возореней, да 50 слонов...» (Л, л. 455; Т, л. 388).

Поскольку в Гулбарге Никитин в последний раз видел Мухаммеда III и происходило это в 1473 г., то путешественник правильно пишет, что султану 20 лет (Л, л. 447). При датировке И. И. Срезневского выходило, что Никитин явно ошибался.