Хожение за три моря

На этом нагорье, как и в более жарком климате у себя дома, персы ходили закутанными с ног до головы. Их сложно скроенная одежда и обувь были настолько привычными для русского купца, что он о внешнем виде персов не говорит совсем. В Индии же Афанасий повсеместно видел людей большей частью босых, обвязавших бедра большим прямоугольным куском ткани – фатой, или прикрывших срам набедренной повязкой из малого отреза – ширинки (русского полотенца) или плата – платка.

Поначалу, в более исламизированном районе Чаула, на юго-западе Индостана, где тверитин высадился с судна, местные «княгини» и верхнюю часть тела оборачивали фатой, хотя не столь знатные дамы не покрывали ничем голову и грудь. А в глубине Индии очевидно богатые женщины в драгоценных ожерельях, браслетах и кольцах из злата, жемчуга, рубинов и сапфиров грудь вовсе не прикрывали. Дети же, по оценке Никитина до 7 лет, повсеместно бегали совершенно голыми, не взирая на пол. Разумеется, только в жаркое время: в сезон дождей, индийской зимой, люди покрывали дополнительными фатами и голову, и плечи, и бедра. А ходившие, как все, с непокрытой головой индийские путешественники, – купцы и богомольцы, – покрывали себя большой фатой во время путевой трапезы, чтобы представители иных каст не видели их за едой. То есть Афанасий Никитин понял, что индийцы не испытывали недостатка в тканях, а минимализм в одежде был их культурной традицией.

Венецианский купец Марко Поло наготу индийцев воспринял с обычным для европейца презрением к непонятным обычаям туземцев, уверяя, что «во всей провинции Малабар нет ни одноrо портного, который сумел бы скроить и сшить кафтан, так как все ходят rолыми». Афанасий Никитин, только еще пройдя через тропические леса Малабарского берега на обширнейшее и прохладное Деканское плоскогорье, прекрасно понял, что индийцы сознательно отвергают скроенные кафтаны и иную привычную ему самому одежду, которую носили мусульмане, владевшие могущественным Бахманийским царством, включавшим почти весь Декан.

Султан Шамс ад-Дин Мухаммед-шах III Лашкари (1463–1482), 13‑й в своем роду, говорил по-персидски и одевался как перс. Персидский был общим языком визирей и бесчисленных воинов, собиравшихся под знамена султана со всего исламского мира: хотя персы и были шиитами, наемники приезжали к ним и из суннитских стран, причем не только из близлежащей Аравии, но даже из Египта. Афанасий Никитин старательно описывал эту бесчисленную конницу с закованными в сталь всадниками и конями. Его оценки бронированных мусульманских соединений в десятки и сотни тысяч воинов кажутся преувеличенными, однако соответствуют невероятным числам, приводимым в персидских и арабских источниках.

Путешественник детально описал наряд султана, чисто персидский с небольшой адаптацией к индийским драпировкам, и ничего не сказал об одеждах конных воинов. Однако мы, как и тверской купец, понимаем, что стальные доспехи, хоть пластинчатые, хоть простую кольчугу, на голое тело надеть нельзя. Под латы необходим стеганый кафтан, как раз для ношения их созданный: для амортизации и теплоизоляции. А скакать на коне в Средние века было немыслимо без штанов и сапог. Это не нуждалось в пояснениях: на Руси бронированные всадники одевались аналогично.

Внимание Афанасия Никитина привлекли именно своеобразные индийские войска султана. У них даже князь-военачальник был одет в одну фату на бедрах, дополнив ее разве что фатой на голове. Путешественник с интересом описал босых воинов в набедренных повязках, вооруженных мечами, саблями и кинжалами, копьями и сулицами (дротиками), со щитами или длинными прямыми луками.

На величину и прямизну индийских луков Афанасий обратил внимание благодаря их отличию от коротких и кривых, рекурсивных (обратно выгнутых в спущенном состоянии) луков, которыми была вооружена в то время вся мусульманская и русская конница. Рекурсивный лук, как нам известно, процентов на 30 эффективнее прямого. Однако Никитин вовсе не насмехается над отсталостью индийцев. Современные эксперименты доказали, что индийский (как и английский) прямой лук не только дешев и удобен для пехотинца, но дает бóльшую стабильность попаданий на дальнем расстоянии; он крайне эффективен при стрельбе крупных отрядов лучников навесом, по площадям. А именно в такие отряды объединялись местные лучники.