Хожение за три моря

И в той Ефиопской земле был 5 дней. Божией благодатью зло не произошло, много роздали мы ефиопам рису, перцу, хлебов, – и они суда не пограбили. А оттуда плыл 12 дней до Маската[495] и в Маскате же встретил шестой Великий день. И плыл до Ормуза[496] 9 дней и в Ормузе был 20 дней. Из Ормуза пошел к Лару[497] и в Ларе был 3 дня. Из Лара пошел к Ширазу[498], 12 дней, а в Ширазе был 7 дней. А из Шираза пошел в Аберкух[499], 15 дней, а в Аберкухе был 10 дней. А из Аберкуха пошел к Йезду[500], 9 дней, а в Йезде был 8 дней. А из Йезда пошел к Испагани[501], 5 дней, а в Испагани был 6 дней. А из Испагани пошел к Кашану[502], а в Кашане был 5 дней. А из Кашана пошел к Куму[503], а из Кумы пошел в Саву[504]. А из Савы пошел в Султанию[505]. А из Султании пошел. до Тавриза[506]. А из Тавриза пошел в орду к Хасан-беку[507], в орде пробыл 10 дней, так как пути никуда не было. А на турецкого [султана][508] послал Хасан-бек рати своей 40 тысяч, и взяли они Сивас[509]; да и Токат[510] взяли и пожгли, Ама сию[511] взяли и пограбили там много сел. И пошли воюя на Караман[512]. А я из орды пошел к Арзинджану[513], а из Арзинджана[514] пошел в Трапезунд.

И пришел в Трапезунд[515] на Покров святой богородицы и присно девы Марии и пробыл в Трапезунде 5 дней. И, придя на корабль, сговорился о плате[516] – дать со своей головы золотой до Кафы; а золотой я взял на пошлину[517], а отдать его в Кафе[518]. В Трапезунде же субышы[519] и паша[520] причинили мне много зла[521]: унесли весь мой хлам к себе в город[522], на гору, да и обыскали все; что мелочь была хорошая – всю выкрали, а искали грамот, так как пришел я из орды Хасан-бека.

Божией милостью доплыл я до третьего моря, до Черного[523], а по-персидски море Стамбульское[524]. Плыл же морем по ветру 5 дней и доплыл до Вонады[525], но тут нас встретил сильный ветер с севера и вернул нас к Трапезунду. И стояли мы в Платане[526] 15 дней из-за сильного и злого ветра. Из Платаны дважды выходили на море, но встречавший нас злой ветер не давал нам идти по морю[527]; боже истинный, боже покровитель! – потому что, кроме него, иного бога не знаем. И море, было, проплыл, да занесло нас к Балаклаве[528], а оттуда к Гурзуфу[529], и стояли здесь 5 дней.

Божиею милостью приплыл в Кафу, за 9 дней до Филиппова заговенья. Боже, творец! Прошел я милостию божией три моря. Остальное бог знает, бог покровитель ведает[530]. Во имя бога милосердного и милостивого[531]. Бог велик! Боже благий, господи благий, Иисус дух божий![532] Мир тебе! Бог велик; нет бога, кроме Аллаха, творца. Слава богу, хвала богу! Во имя бога, милосердного и милостивого! Он есть бог, которому другого подобного нет, ведающий все тайное и явное; он милосерден и милостив; он бог, которому нет другого подобного; он царь, свет, мир, спаситель, попечитель, славен, могущ, велик, творец, зиждитель, изобразитель. Он разрешитель грехов, он и каратель; дарующий, питающий, прекращающий всякие затруднения; знающий, принимающий наши души; распростерший небо и землю, все сохраняющий; всевышний, возвышающий, низвергающий, все слышащий, везде видящий. Он судья правый, благий[533].

РГБ. Ф. 304. Собрание Троице-Сергиевой лавры. III. № 24. Л. 369–392 об.

Эттеров список XVI века

Перевод и комментарии Н.И. Прокофьева

В том же году нашел написание тверского купца Афанасия, что был в Индии четыре года. А ходил, как говорят, с Василием Папиным[534]. Я же пытался узнать, когда Василий ездил с кречетами послом от великого князя, и сказали мне, что за год до казанского похода возвратился из Орды, когда князь Юрий[535] был под Казанью, когда его (Василия Папина) под Казанью застрелили. Записей же не нашел, в каком году пошел или в каком году вернулся из Индии и умер. Говорят, что, не дойдя Смоленска, умер. А писание то своею рукою написал, и его рукою написанные тетради привезли купцы к Мамыреву Василию, дьяку[536] великого князя.