Хозяева плоской Земли

А потом в один не сказать чтобы прекрасный день пришло письмо. Оно затерялось среди десятка других, поскольку я не имел обыкновения проверять почтовый ящик – электронный, как вы догадываетесь – всякий раз, когда включал компьютер и выходил в интернет. Зато уж если я туда заглядывал, то читал всё подряд максимально внимательно, чтобы среди рекламной шелухи, которой уже тогда вполне хватало, не пропустить чего-нибудь действительно стоящего. Я обнаружил трогательную благодарность от одной супружеской пары из Шотландии, посещавшей наши пенаты ещё летом, два запроса по резервации на будущую зиму от любителей лыж и зимней охоты, предложение от французского туристического агентства о сотрудничестве (вот бы Кроули отпустил меня в Париж на переговоры!) и его – письмо без указания темы, без запаха, без почерка, но с кучей грамматических ошибок. Признаюсь, я настолько оторопел и по прочтении так психанул, что стёр его, подумал, и удалил из корзины. Поэтому текста не сохранилось, но мне кажется, что я помню его слово в слово. Василика писала с неизвестного мне адреса. Было понятно, что мой ей дал кто-то из группы (интересно, кто?). Писала по-фрисландски, на слух, но кое-что добавила по-английски, причём это «кое-что» читалось гораздо грамотнее. Суть послания сводилась, во-первых, разумеется, к извинению за то, что я могу воспринять как предательство (а как иначе?), после чего шло объяснение её поступка. Она, мол, увидела (не сомневаюсь, что во сне) наше с ней будущее и испугалась, потому что в этой любви ей было суждено погибнуть. Мне, кстати, тоже. Она решила ничего не объяснять, понимая, что не сможет меня уговорить да и сама едва ли справится с чувствами. Поэтому получилось так, как получилось. Теперь она зато осуществила свою давнишнюю мечту о путешествиях в дальние страны и собирается оставаться жить в Америке. Она поселилась (или её поселили, приютили?) в городке Кеноша, в штате Висконсин, на берегу огромного озера Мичиган, ровно между Чикаго и Милуоки. Забыв про то, о чём писала в начале, она пригласила меня, если что (если что?), в гости. Вероятно, написано это было искренне, однако прозвучало издевательски. В гости? Нет уж, гости меня как-то не слишком устраивают. И никаких намёков на то, с кем она теперь. Я не верил, что она там одна. Такие, как она, не могли долго оставаться без мужского внимания, тем более в такой огромной стране. Сказать, что мне было больно, не сказать ничего. Я попробовал восстановить стёртое письмо, но оно уже сгинуло, не оставив ни возможности обдумать скрытый смысл сказанного, ни обратного адреса. Я чуть ни разбил кулаком клавиатуру, вовремя спохватился и вышел из интернета.

Родителям я ничего говорить не стал. Поделился только с Кроули. Он сказал, что это хорошо, что она написала, но плохо, что упомянула смерть. Правда, если я ей верю, то, быть может, плохое предчувствие – не такой уж глупый повод, чтобы расстаться. Вероятно, она рассчитывала на то, что я её пойму и когда-нибудь прощу. Пока же мне предстоит всю эту историю забыть и снова зажить свободной жизнью, если только я ни захочу предпринять серьёзные шаги в сторону Ингрид. Я не хотел. Но в остальном он был прав – мне требовалась смена жизненного ритма.

Хуже всего мне делалось ночью, когда я часами ворочался в постели, не мог заснуть и всё представлял себе, где она, что делает и с кем. Ревность изводила меня. И причина тут уже была не в наследственности, а в самом положении вещей. Ещё благо, что я никогда не был слишком подкован в вопросах взаимоотношений мужчин и женщин, не то больная фантазия сделала бы моё одиночество совершенно невыносимым. Я думал о том, что может означать её выбор Штатов, а не, например, Чили или Аргентины. Значит ли это, что с ней теперь этот долговязый занудный Билл или (чего только ни бывает) чёрный Макс? Почему именно Висконсин? Потому что где-нибудь в Техасе ей было бы слишком жарко и непривычно? Я попытался вспомнить, какие журналы называл Хуан в качестве своих спонсоров, чтобы через них попытаться выйти на почтовые адреса (в смысле, с упоминанием городов и штатов) хотя бы кого-нибудь из ребят, однако тщетно. Более того, я даже не знал их фамилий.