Хозяева плоской Земли

– Почему бы тебе ни отвезти меня в клуб? – предложил он, когда десятью минутами позже мы вышли из здания и остановились перед его шикарным кабриолетом SL Roadster, разумеется, красным50. – Заодно покажешь, чего стоишь. Савону знаешь?

– Конечно.

– Нам туда. Это где-то километров шестьдесят отсюда.

– Где-то так.

– Посмотрим, за сколько домчишь.

Зря он напросился. В итальянской Ривьере я вообще-то ориентировался неплохо. Раза два участвовал в ночных гонках. Потом несколько раз водил трак от Специи до самой Ниццы. Поэтому если Дон Витторио ожидал, что мне по-хорошему понадобится минут сорок, то я его сильно разочаровал. Поначалу он пытался говорить, чтобы я был поосторожнее, потом просто нервно смеялся, потом напряжённо молчал, а когда мы влетели в центр Савоны, и я притормозил у башни Леона Панкальдо, оторвал руки от приборной панели, отстегнул впившуюся в плащ портупею ремня и буквально выпрыгнул на улицу. Отдышавшись, повернулся ко мне бледным лицом:

– Фэссо51! Кто тебя учил так ездить?!

Когда я пожал плечами, он прыснул со смеху, сел обратно и дружески шмякнул меня ладонью по груди:

– Тебе нужно в раллисты идти, парень! Ладно, поехали в клуб. Дорогу я покажу.

Сперва мы двигались прямо, переехали через речку или канал, затем поднырнули под железнодорожным мостом, и дальше указания Дона Витторио увели нас резко направо, в горы. Он знал какие-то такие закоулки, по которым, как мне показалось, не проехало ни одного автомобиля с тех самых пор, как их покрыли асфальтом. Чтобы не сболтнуть лишнего, я изо всех сил сдерживался, хотя очень хотел спросить, уверен ли он, что мы таким образом когда-нибудь попадём туда, где нормальные люди играют в гольф. Если бы он планировал завезти меня (вернее, чтобы я завёз себя) в глушь и там бросить холодным трупом на съедение ворон, возможностей у него по ходу представлялось множество, но он продолжал своё «направо, теперь прямо, ещё раз направо, налево, прямо, вон до того поворота» добрый десяток километров, а я делал вид, будто наслаждаюсь видами то и дело выскакивающего из-за поворота моря далеко внизу и свежим горным воздухом. В итоге к моему стыду выяснилось, что таким образом он не вёз меня на закланье, а всего лишь срезал путь, потому что к каменным воротам клуба с ажурной решеткой мы подъехали по совершенно обычному, правда, не очень оживлённому шоссе. Когда я позже сверился с дорожной картой Лигурии, до меня дошло, что, скорее всего, Дон Витторио просто-напросто продолжал тестировать мои водительские навыки. Он уже понял, что нашёл стоящего кандидата в личные шофёры и, пользуясь случаем, проверял на умение слушаться команд и чувствовать дорогу.

Клуб не назывался никак. Это было одно из тех редких частных заведений, которым не требуется реклама. Людей с улицы сюда бы просто не пустили, даже за деньги, даже за большие деньги. Потому что те, кто имел сюда доступ, знали, что на деньги можно купить лишь то, что продаётся. А их это уже не интересовало. Их интересовали связи, положение, влияние. Отчасти женщины. Отчасти мужчины. И, безусловно, Игра. Игра шотландских пастухов, ставшая синонимом аристократизма, визитной карточкой преуспевающих сеньоров, джентльменов и прочих донов. Игра, которую я до того дня вообще на дух не переносил и считал безсмысленной тратой единственного, что есть ценного у любого человека – времени.

Наш кабриолет узнали, ворота, поскрипывая, распахнулись створками внутрь, и мы медленно покатились по бело-розовым плиткам, которыми была вымощена дорожка, петляющая между высокими, стрижеными в английском стиле кустами. Петляла же она для того, чтобы кусты создавали естественную защиту от любопытных глаз с улицы. В конце концов, я вырулил на засыпанную шуршащим гравием площадку перед небольшим замком, построенным, правда, в современном хайтековском стиле, со стеклянными окнами от бетонного потолка до бетонного пола и крашеной железной арматурой. Либо хозяину не хватило вкуса потратить бюджет на что-то более классическое, либо он плевать хотел на то, что о нём будут думать такие, как я.