Хозяева плоской Земли

Наутро мы отправились дальше, в Доффайс, где нашим гостям всегда хочется прежде всего посетить единственный на острове золотой прииск. Золото там добывают открытым способом, то есть прямо из земли, лопатами, после чего породу промывают, процеживают, выбирают золотой песок, очищают от примесей и переплавляют в нужные формы. Обнаружено золото впервые было в устье реки Восточная, причём ещё викингами, которые знали, что с этим жёлтым металлом делать и чего он стоит. Впоследствии оказалось, что выше по теченью золото залегает целыми жилами, почти у поверхности, и его добыча не требует каких-то особенных трудоёмких усилий и дополнительных затрат, кроме времени и терпения. К моменту моего рождения прииск был давно заморожен, точнее, взят под контроль местными старейшинами, поставленными там следить за равновесием, чтобы в один далеко не прекрасный день наше золото и получаемые из него «капли» ни обезценились. Поэтому из нескольких десятков раз, что я бывал в Доффайсе с группами, работы на прииске мы заставали лишь дважды. Когда я всё это рассказывал, пока мы стояли на деревянном мосту над Восточной прямо посреди приискао добыче не требует каких-то особенных тр и рассматривали несколько запертых изб, мои слушатели не могли поверить ни в услышанное, ни даже в увиденное. Я постоянно сталкивался с такой реакцией. Гости из Европы просто не представляют себе, как можно оставлять прииск прямо так, открыто, без заборов и охраны, и надеяться на то, что никому не придёт в голову забраться сюда, скажем, под кровом ночи, чтобы накопать себе золотишка. Я посмеивался, слушая их удивлённые рассуждения, а потом пояснил, что вообще-то охрана есть, просто мы считаем лучшей ту охрану, которая не видна. Они задумались и стали ещё внимательнее осматриваться. Я же добавил, что просто золото у нас не имеет особой ценности. Чтобы оно стало деньгами, его надо переплавить в шарики определённого размера, после чего эти шарики или «капли» клеймятся особым клеймом, которое даже при желании довольно трудно подделать. Все повынимали из пакетиков свои шарики и обнаружили, что клейма совсем крохотные, но очень чёткие.

– Обратите внимание на дырочки. Их три, причём совершенно разной глубины. Получаются они в момент отливки. Никто точно не знает, что именно мастера туда засовывают, потому что толщина, как вы видите, не превышает толщину волоса. Благодаря этому дырочки никогда не забиваются и при возникновении малейших вопросов или подозрений можно обратиться к старейшинам любого из наших городов и попросить их проверить подлинность денег. Они сделают контрольный замер каждой, и малейшее отличие от эталона обнаружит подделку.

В этом месте мои туристы обычно приходили в бурный восторг от такой хитрости, однако сегодня среди них был Роналд, который, подумав, вынес свой вердикт:

– Чепуха.

Когда его попросили пояснить столь однозначное утверждение, он заговорил о том, что, мол, золото – метал мягкий, при использовании изнашивается, стирается, и потому вышеописанный способ проверки не годится. Итальянские супруги красноречиво показали ему свои обручальные кольца с тонкой гравировкой, которые не изменились за более чем десятилетие постоянной носки. Я же просто предложил всем желающим поразмышлять над следующим:

– Зачем кому-то портить себе жизнь и чернить совесть, если все вокруг и так прекрасно знают, чего стоит каждый? Представьте, что вы не туристы, а живёте здесь у нас постоянно. Ну заберётесь вы сюда как-нибудь ночью, ну нароете ведро золотоносной руды, ну понаделаете себе кустарным способом «капелек» пусть даже очень хорошего качества, с соблюдением всех секретов, чтобы их нельзя было отличить от «настоящих». Что вы с этим добром будете делать? Купите этот мост? Пожалуйста, но только зачем? Купите пол-острова? У кого? Кто вам его продаст? Никому ваши «деньги ниоткуда» не нужны. За деньги у нас трудятся. А если вы, ничего полезного ни для кого не сделав, просто вынули килограмм золота из кармана, кто же вам поверит, что оно ваше. Вы просто распишитесь в своём воровстве. Нет, дураков нету.

То, что для нас казалось само собой разумеющимся, туристов всегда потрясало своей очевидностью и заставляло задумываться. Многие приходили к правильному выводу о том, что выгода воровства на прииске существует лишь в двух случаях: если житель Фрисландии решил сбежать на большую землю или если он такой же, как они, гость, надеющийся уехать домой не с пустыми руками. Тогда я на полном серьёзе предлагал желающим проверить, насколько это выполнимо, собственноручно.

– Только хочу сразу предупредить, – добавлял я, когда слушатели начинали весело переглядываться и потирать руки, – что за доказанную кражу чужого имущества у нас полагаются довольно болезненные ампутации конечностей, а за доказанную кражу имущества общественного, каковым являются залежи золота, очень неприятная казнь, причём смертная.

И все почему-то сразу понимали, что я нисколько не шучу.