Хозяева плоской Земли

Уединились мы, собственно, втроём, поскольку я не счёл себя вправе исключить из разговора Конрада, которого представил своим новым партнёром, приехавшим из Европы расширять нашу клиентуру. Альфонд только порадовался перспективе роста количества едоков в его заведении, и дело Конрада теперь было не вмешиваться в наш разговор и практиковаться в понимании чужого языка. Кстати, впоследствии он признался в том, что уловил разницу в том, как мы говорим. Меня он понимал гораздо лучше. Северный диалект показался ему более торопливым и менее внятным. Кто бы сомневался…

Я начал издалека и поинтересовался тем, что с моего прошлого приезда произошло в городе нового. Нам пришлось выслушать полный восторгов рассказ о таких мелочах, про которые не судачили даже в нашей деревне: кто с кем поругался, кто порезался на рыбалке, у кого отелилась корова, кто уехал к родственникам в Кампу и прочее в том же духе. Выждпу и прочее в том же духе. а кого отелилась корова х мелочах, про которые не судачили даже в нашей деревне: кто с кем поругалав для приличия, я направил внимание Альфонда на рынок под предлогом разузнать, что там свеженького появилось в продаже. Я совершенно не хотел, чтобы ему стала очевидна цель моих вопросов, поскольку не знал, с кем ещё он будет в ближайшее время откровенничать. Мой ход оказался верным.

– Ты знаешь Рихарда и Рухарда? – было первым, что он сказал, и, не дав времени на ответ, продолжал: – Они близнецы и торговали всякими колющими и режущими инструментами.

– А, близнецы… помню… кажется.

– Ну так вот теперь там остался один, Рихард, – выпалил он, явно ожидая увидеть, какой эффект произведёт на нас эта новость.

– Да? А что случилось? – спросил я, посмотрев на Конрада, который кивнул, мол, всё в порядке, я понимаю.

– Очень странная история. Не знаю, почему не рассказал её раньше, а вспомнил только сейчас, когда ты про рынок заговорил. Наверное, потому что она уже довольно давно произошла. Так вот, Рухарда ударило током?

– Чем ударило? – переспросил я на всякий случай, думая, что ослышался, а заодно, чтобы дать Конраду возможность оценить масштаб этого нежданного открытия.

– Током. Электричеством. Подробности неизвестны, но он куда-то полез, куда лезть не стоило, и его так шибануло, что в итоге он тронулся головой. Сам я его с тех пор не видел, знаю, что он почти не выходит из дома, но слышал, будто он теперь с трудом разговаривает, плохо видит и узнаёт разве что брата. Вероятно, думает, что это он сам.

– Жестоко.

– Их у нас тут многие недолюбливают. По у нас тут многие недолюбливают. лохо видит и узнаёт разве что брата. ал, будто о, что ь масштаб этого нежданного открытия.

говаривают, что несчастный случай был кем-то специально подстроен. Я сам ничего худого за ними не замечал, но молва есть молва.

– А за что их недолюбливать?

– Они всегда жили очень замкнуто, ни с кем особо не общались. У нас так не принято, ты сам знаешь. Потом была эта история с Бротенами. Ну, ты наверняка слышал. Бротены везли своего сына к вам в Окибар поступать учиться, а их по дороге грабанули наёмники из Исландии.

– Слышал, – неопределённо сказал я, понимая, что речь идёт о родителях Кукро. Моему собеседнику совершенно не стоило знать о том незначительном факте, что в момент ограбления я находился вместе с ними. – Так эти близнецы тоже что ли были замешаны?

– Кучер исландцев, которого поймали, указал на них. Началось серьёзное разбирательство. Потом кучер умер, утонул. А с братьев обвинения, в конце концов, были сняты за недостаточностью улик. Да к тому же выяснилось, что кучер мог наговорить на них лишнего, потому что они его когда-то обидели, отказавшись перековывать его запряжных.

– Так они ещё и кузнецы?

– А как же! Ножи и топоры на продажу они ведь сами мастерят.

– Ясно.

– Но для наших их оправдание мало что значит. Раз под подозрение попали – уже нехорошо. Слышал, к ним теперь никто почти не обращается. Рихард на рынке бывает чуть не каждый день, всё надеется на приезжих. Думаю, если ты ему своих приведёшь, он тебя тоже отблагодарит. – Альфонд подмигнул. – Заодно, можешь намекнуть, что это я тебя надоумил.

– Будь спокоен, намекну. Ты его хорошо знаешь?

– Как и всех, кто из наших. Мы с ним и с его братом к общим учителям ходили. Они меня чуток постарше будут, но часто пересекались. Один раз они меня даже отколотили. Я не в обиде – было, за что. – Он многозначительно откашлялся в кулак.

– Ты сказал, с ними «почти» никто не общается. Значит, желающие всё-таки не перевелись?

– Ну, от таких желающих я бы первым отказался.

– Что ты имеешь в виду?

– Да есть тут у нас одна колдунья местная. Вообще-то она не совсем местная. Пришлая из деревни по соседству. Её, говорят, там за какие-то прегрешения от рода отрезали. Теперь у нас вот уж не помню сколько живёт. Уитни её зовут. Старая карга, жуткая, но сильная. В смысле как колдунья. Дело, слышал, своё знает. Ну, сам понимаешь, зелья всякие, травы, наговоры. К ней, кому за надобностью, из других городов даже наведываются.

– Помогает?