Хозяева плоской Земли

– По себе знаю, что сердцу не прикажешь. И вы это наверняка помните не хуже меня. Иногда чувство бывает сильнее знания. Кстати, Конрада я наблюдаю вот уже довольно долго, и ни разу не видел, чтобы он за кем-нибудь у нас тут ухаживал. Он явно не из таких. В смысле, не бабник, не волокита. Если это взаимно, то наверняка серьёзно.

Фрадре моё последнее замечание шокировало. Он и представить себе не мог, чтобы кто-то мог не ответить его красавице-дочери взаимностью. Теперь он задумался, а главное – я понял, что случайно сумел задеть его самолюбие. Если всё срастётся, подумал я, Конрад будет у меня в долгу.

Так и вышло. Когда новоиспеченный жених решил похвастаться своими достижениями, он удивился больше моего, поскольку я не только обо всём уже слышал, но и был готов доходчиво объяснить, благодаря кому ему это ухаживание сошло с рук. Он признался, что сам не ожидал положительного ответа родителей – пока лишь на поездку с ним их любимой дочери, не на женитьбу, разумеется, о которой речь вообще не шла – и полагал, будто это заслуга Фрианы. Теперь он знал правду и охотно пожал мне руку, сказав, что мы квиты, то есть, что я не проиграл ему пари, которого вообще-то и не было. Сказать по совести, я был почти искренне рад за него. «Почти» потому, что теперь я мог точно спать спокойно и не думать о том, не поддастся ли на его обаяние моя Ингрид. Похоже, всё в этом отношении заканчивалось более чем благополучно.

Утром за завтраком я бросил клич и предложил нашей группе выбор: мы можем задержаться в Кампе ещё на денёк и исследовать её самостоятельно, а потом отправиться в обратный путь на юг через обещанную Хара-Меру, либо мы можем погрузиться на зилоты прямо сейчас и проехать ещё дальше на запад, в Санестол, чтобы на себе испытать наши местные ветра, испробовать местной кухни, познакомиться с тамошними обычаями, отличными от обычаев остального острова, и даже при желании сделать телефонный звонок домой, в Европу, благо там для этого есть специальная станция.

– Но гору мы ведь посетим в любом случае? – уточнил Роналд.

– Разумеется, – ответил я. – Вопрос только в том, насколько вы устали и хотите передышки, которую лучше делать здесь, в Кампе, потому что лёгкого пребывания в Санестоле я не обещаю.

Лично мне было совершенно всё равно. Я просто считал, что должен быть до конца честен с теми, за чьё удобство на всём маршруте отвечаю. В Санестоле всегда есть на что посмотреть, там, действительно, очень вкусно умеют кормить, но погода довольно часто оставляет желать лучшего, и я хотел, чтобы мои новые друзья делали самостоятельный и сознательный выбор.

Все стали переговариваться и прикидывать плюсы и минусы обоих вариантов, мнения начали разделяться, кто-то предложил голосовать, но я вмешался и заметил, что в подобной ситуации – как и в любой другой ситуации – голосовать глупо, потому что в результате кто-то обязательно останется недоволен. Я предложил подумать ещё, пока во мнении ни сойдутся все. Потому что именно так было принято поступать у нас. Если один из вариантов лучше другого, его защитники должны найти весомые аргументы и с их помощью отстоять свою точку зрения. Иначе, возможно, им только кажется, что такие аргументы есть. В итоге так и получилось. Все сошлись на том, что приехали в такую даль не отдыхать, что ещё успеется у нас, в Окибаре, после завершения экспедиции, а знакомиться с новым и необычным, и потому увидеть ещё один город гораздо интереснее, чем убить целый день на хождение по уже знакомым крепости и рынку.

Думаю, будь на то воля Конрада, он бы с большим удовольствием выбрал Кампу и никуда не ездил, поскольку в пути у него почти не было возможности остаться со своей юной избранницей наедине. Наши туристы восприняли её присутствие буднично, полагая, что новая участница – это часть плана. Роналд, правда, попытался заговорить с ней по-английски и сопроводил свои слова красноречивой улыбкой, однако быстро сообразил, что девушка вовсе не одна и резко сдулся. Сама же Фриана производила впечатление восторженного создания. Да оно и понятно. В семнадцать лет одержать одним махом двойную победу – над сердцем заезжего чужестранца и над головами обоих родителей – дорогого стоит. Женским чутьём она поняла, что не обошлось без моего вмешательства, и я стал для неё чем-то вроде доверенного лица, с которым при желании она могла всегда посоветоваться. Желание это возникало у неё впоследствии не один раз, так что мы тоже подружились. Я не мог не согласиться с Конрадом в том, что девочка прелестна во всех отношениях. Возможно, в другой обстановке я бы сам мог в неё влюбиться, но сейчас мужская совесть подсказывала мне, что она не совсем мой тип. Если честно, то Ингрид тоже не была моим типом. Мой тип уплыл в далёкую Америку и теперь как-то там выживает. Но я всё-таки предпочитал иметь отношения с девушками повзрослее, состоявшимися, которых не надо постоянно воспитывать и от которых не приходится ждать подвоха. От подвохов, конечно, не застрахован никто, но неопытность в определённых вещах ими особенно чревата.