Хозяйка города Роз

У платья тяжёлая длинная юбка, а сам верх плеч открыт. Но лёгкий тёмно-зелёный шарфик из вуали прикроет излишне обнажённую кожу. Шарф я подбирала к предыдущему платью. Но разница в цвете не бросится в глаза в полумраке церкви. Остаётся обуть простые туфли без каблука, взять сумочку и вызвать такси.

Заглядываю в спальню. Костя всё ещё крепко спит. В столицу он поедет на машине, поэтому решаю не будить супруга. Пусть высыпается. Сын тоже спит. К маме не захожу. Она прекрасно слышала, что я хожу по дому, но не вышла проводить. Ничего. Чтобы сходить в церковь мне её благословение не нужно. Пусть сидит и дальше копит прошлые обиды. Я не обижаюсь. А если что-то и есть, попробую отпустить. Сегодня очень подходящий для этого день.

Из-за дождя в церкви совсем мало людей. А те, кто есть, меня не узнают. Это хорошо. В этом месте мне не хочется повышенного внимания.

Сама церковь очень старая. Намоленная. Первая построенная в этом городе. Конечно, её за четыреста лет не раз перестраивали, но место оставалось одним и тем же. Территориально она относится к району Роз. Нас всех здесь когда-то крестили: и Артура с Евой, и меня, и Костю. Даже Марка. Артёма я тоже здесь крестила.

Задумываюсь и вздрагиваю, когда кто-то касается моей руки. Оборачиваюсь. Марк. Не один. Вместе с Артуром. Разговаривать в святом месте не принято, и мы лишь киваем друг другу головой. Кроме нашей, панихид в этот день больше нет. На столе, предназначенном для мёртвых, одиноко догорает несколько свечей. Денег у нас хватает, поэтому через несколько минут прислуживающие здесь старушки помогают двум мужчинам заставлять большой квадратный стол новыми свечами. Пользуясь десятиминутной передышкой, я сажусь на небольшой стул. Сильно кружится голова. Я даже кофе с утра не попила. К тому же жар и сладкий запах от сотни, а может и более зажжённых свечей забирают весь оставшийся возле меня кислород.

— Службу простояла. Нехорошо? — шелестит возле меня очередная церковная старушка. — На вот, хоть немножко горло промочи. Святая.

Это о воде. Беру протянутый пластиковый стаканчик и несколько кусочков уже подсохшего белого хлеба. Видимо остался от вчерашней исповеди. Как правильно он называется я не помню, а лишний раз спрашивать мне не хочется. Даже не спрашивать, а говорить. Ну почему я дома ничего не съела? Нужно было через «не хочу». Не хватало ещё в голодный обморок грохнуться!

Медленно жую хлеб. Глянув на меня, бабуля даёт ещё несколько кусочков и очередной стакан с водой. Замечаю на себе тяжёлый взгляд Артура. Жую медленно, поэтому не давлюсь. Но напрягаюсь, ожидая очередной резкости. Но её не следует. Постеснялся святого места?

Громко звонят колокола. Приходится подниматься. Но поминальная служба не занимает более тридцати минут. После неё к нам подходит священник и спрашивает: на какое кладбище ехать. Марк отвечает. Договариваемся встретиться там.

На улице самый настоящий ливень. Когда мы выходим, порыв ветра срывает мой тонкий шарф, обнажив плечи.

— Держи, — Артур ловит его на лету и протягивает мне. Марк снимает с себя пиджак и набрасывает поверх моего платья.

Алмазов раскрывает над нами большой зонт. Втроём мы быстро доходим до машины Марека. Он открывает для меня заднюю дверцу и помогает забраться внутрь. Сам садится на водительское место. Артур — рядом с ним. Наверное, они приехали на одной машине. Артур ведь ехал из столицы. Логично, что теперь они на машине Добровольского.

Последний не заводит двигатель, а оборачивается ко мне:

— Эля, ты хорошо себя чувствуешь? Может, тебя домой отвезти?

— Хорошо. После кладбища отвезёшь.

Артур не оборачивается, но я ловлю его взгляд в зеркале. К счастью, до комментариев он не опускается. Продолжаю кутаться в пиджак Марка. И о чём я только думала? Видела, что дождь начинается и ничего не накинула на плечи. Теперь мужчине придётся мёрзнуть из-за меня.

Пока мы доезжаем до кладбища, дождь уменьшается. Но, едва приходим к могилам, вновь льёт ливень. Священник читает молитвы под зонтом. Наши свечи всё время задувает ветер. На этом кладбище запрещена высадка деревьев. Место очень открытое. Порывы ветра ощущаются намного сильнее, чем в городе. Мужчины держат над собой зонты, зажав меня между своими горячими телами. Мне не холодно.

Затем мы переходим к могиле моего отца. Здесь ветер с другой стороны. Пока Марек раскладывает принесённые цветы, Артур крепко прижимает меня к своему телу, спереди укрывая пиджаком Марека. Теперь сильные струи воды почти не касаются меня.

Под таким же ливнем мы возвращаемся назад.

— Нужно съездить домой, переодеться и посидеть в кафе, — решает Марк.

— Только сначала меня домой отвезите, — напоминаю я.

— Мы подождём в машине, пока ты переоденешься, — добавляет Артур.

— Вы без меня. Хорошо? — тихо произношу я.

— Эля, ты всё же плохо себя чувствуешь? — Марек собирается выйти из машины и сесть рядом со мной. Я поспешно выставляю вперёд руки.

— Всё хорошо. Но я лучше домой.

— Ты же обещала, что посидишь с нами, — повышает голос Артур.

— Просто отвезите меня домой! — громко кричу я. — Мне нужно домой!