Хозяйка графских развалин

Груз нас ждёт в трюме, и первым спускается капитан. Медведь и чиновник за ним, а я чуть придерживаю Гарета за локоть и, пользуясь тем, что я и так почти что в объятиях мужа, прижимаюсь ещё теснее и шёпотом прошу:

— Плохая идея. Давай через банк?

— Отправить вас без тёплой одежды его ошибка, Даниэлла. Я понимаю причину вашей злости и обиды. Но в том, что касается деловых вопросов, у господина Пегкера легендарное чутьё и безупречная репутация. Как бы неприятно это ни звучало, у нас сделка.

А со стороны может показаться, что молодожёны милуются.

Переубеждать бесполезно?

Если Гарет изначально доверял Медведю, насторожился из-за спешки со свадьбой, а теперь, получив заверения, что приданое будет, расслабился, то я ничего не добьюсь. Что Гарет не сказал, я додумала. Медведь для него зарекомендовавший себя купец, а я всего лишь девочка без памяти.

Ладно.

Мы спускаемся.

В трюме гостеприимно светит магическая лампа. Довольно широкий проход, и по обеим сторонам сундуки, цепями прикрученные к полу. Видимо, чтобы оставались на месте при морской качке. Память подкидывает картинку, как отдыхающие на круизном лайнере с трудом держатся за поручни, а по палубе сыплется мебель.

Медведь отпирает ближайший сундук… кольцом, и офицер поднимает крышку. Если от прикосновения Гарета стены храма засветились, то почему бы магическому замку не открыться от прикосновения кольца?

Внутри свёрнутые платья, обувь. Сложено аккуратно и бестолково, будто сваливали в сундук всё подряд, без разбора. Даже флакончик с чем-то розоватым бросили, причём во флакончикке содержимого на треть.

— Здесь дочкины мелочи, сверх приданого, — поясняет Медведь.

— Не будем страховать?

— Страхуем.

Чиновник делает запись на листе и дальше показывает удивительный фокус. Как только офицер закрывает крышку, он касается замка своим знаком, и на выемке, куда Медведь прикладывал кольцо, появляется что-то вроде сургучной печати. Но на этом волшебство не заканчивается. Магия светящимся узором оплетает сундук полностью.

То есть вскрыть его, опустошить и отправить пустым не получится?

А подменить?

В следующем сундуке лежат отрезы тканей, наборы для шитья, пряжа. Медведь двигается по правой стороне и демонстрирует посуду, которая не особенно и нужна. Лучше бы положил продуктов.

Вещи — это хорошо. Но где обещанное золото?

В сундуки я заглядываю с интересом — мало ли что полезное увижу, но… В очередном, самом большом сундуке, одно к одному уложены скрученные в валики тёплые одеяла, которые входят в мой мысленный список самых необходимых вещей, только вот порыв забрать одеяла я давлю на корню. Вот как забрать? В руках нести? Даже одно одеяло я не утащу, и нагрузить на графа не вариант. Я так и представляю, как Гарет перед чиновником будет обнимать рулон выше своей головы. Смешно… Нужна помощь слуг, а слуг нет. Да и в одном экземпляре одеяло нас всё равно не спасёт.

— Мы осмотрели десятую часть приданого, — улыбается Медведь.

Всё повторяется — офицер закрывает крышку, и чиновник оплетает сундук магией.

Не осмотренными остались четыре средних сундука и один большой.

Внутри золото.

Монеты. Круглые, с белым отливом. На аверсе профиль почему-то женский. Я думала, что император мужчина. Или до него правила женщина? На реверсе номинал в один дублон и орнамент.

У меня перехватывает дыхание. Почему-то я уверена, что в прошлом никогда не видела кучу денег в самом буквальном смысле этого словосочетания. Есть что-то мифическое в сундуке с золотом. Что-то из сказок о драконах, охраняющих в пещерах свои сокровища. Или из легенд о пиратах, зарывающих клады на необитаемых островах и обязательно оставляющих мертвецов их охранять. Или из страшных историй о проклятых гробницах…

Я представляю, каково это может быть — погрузить руки в золото по локоть, пропустить монеты между пальцами, подбросить.

Я могла бы искупаться в золоте…

Только вот в реальности я не смогу коснуться ни одной монетки, потому что под крышкой стекло, а на стекле переливается магическим сиянием печать банка.

— Прекрасно, — чиновник добавляет к банковской печати свою.

— Ничего прекрасного, — тихо выдыхаю я так, чтобы слышал только Гарет.

Сундук вдвоём не утащить, нечего и думать забрать всё, но хоть бы карманы набить…

— Моя леди?

— Возьми деньги, Гарет. Хоть сколько-то.

Но муж лишь отстраняется.

Отчасти я понимаю почему. Сундуки запечатаны. Если открыть, то не исключено, что чиновник попросту откажется страховать. А золото вот оно, на корабле. Какие причины сомневаться, что оно будет доставлено? У Медведя, как оказалось, репутация безупречна.

Я смотрю на золото, до которого руку протяни, но которое нельзя взять… И на меня накатывает апатия.

У меня возникает иллюзия, что будто в графской семье я единственная, кто пытается барахтаться и как-то спасать дела. Это не так. Бетти по-своему и довольно глупо, но пыталась забрать власть в надежде на аудиенцию и милость императора. Гарет ради спасения женился.

Медвель открывает для осмотра второй сундук, тоже до краёв заполненный имперскими золотыми дублонами, но нас от них отделяет стекло.

Третий, четвёртый…

Меня зло берёт.