Хозяйка истории

Мы допускали, что информационная сложность гипотетического сообщения могла затруднить необходимую доработку, — времени на детализацию не оставалось, Елена Викторовна все-таки человек, — но нам, что нам ожидать хорошего, рядовым солдатам смежных направлений, от расширительного толкования ее информации перестраховщиками из кадровых интерпретаторов? Может быть, источник опасности действительно обнаружен, локализован и взят под строгий контроль?.. Кто знает, не тянутся ли тогда нити заговора в недра нашей системы?.. Не проходит и года, чтобы у нас не разоблачили шпиона… Уж больно подозрительно заважничал В. Ю. Волков, держится со всеми гоголем, будто что-то он выведал, что-то узнал… — интересно что? И кто разрешил?.. А может быть, он уже сам ничего не знает в силу прогрессирующей атрофии чувства реальности, нет? И не возникло ли у него, если да, проблем с Е. В. Ковалевой? И не докатилось ли тревожное эхо невразумительных сексуальных реакций до политического руководства страны?.. Накануне визита?.. А у нас не готовы дублерши!.. Так что же нас ждет?..

И не ждет ли нас то, чего мы сами не ждем?

Пертурбаций не надо! Никто не хотел.

— Будь бдительным, следует переждать время, — сказал, сбавляя скорость, майор Веденеев. Я знал, чем он озабочен. Вчера вечером, сдавая в «секретку» свой номерной чемодан с дежурными записями по ходу экспериментов, он опечатал его, как и полагается, лично. Утром же получил с печатью режимной группы. Ночью заглядывали. Первый признак приближения глобальной проверки.

Мы подъехали к дому.

— Время покажет, — сказал я в тон Веденееву, желая подбодрить его.

Пожал ему руку. Он улыбнулся:

— Продержимся, друг.

Я вышел вон из машины.

Был чудесный майский вечер. Пахло тополиными почками. Дул ветерок. Влюбленные парочки сидели на скамейках. Над всей Москвой безоблачное небо! Скоро зацветет сирень.

Я смело вошел в подъезд. Посмотрел на часы и нажал, как обычно, решительно обычную кнопку пассажирского лифта. Не сомневаюсь, в этот момент и раздался первый выстрел, а за ним четыре еще. Он упал на асфальт.

Свершилось оно, покушение! Но не у нас, а в Америке! И не на Никсона. А на его конкурента.

Дж. Уоллес, губернатор штата Алабама, тяжело раненный психопатом, выбыл из предвыборной борьбы, словно ее и не было, а ведь тот несчастный безумец, напомню тем, кто забывает Историю, мечтал ни много ни мало застрелить Никсона!

Так вот на что указывала Е. В. Ковалева!

Ответственные за безопасность московской встречи смогут вздохнуть полной грудью спокойно!

А мы? — ответственные за другое?

О случившемся я узнал перед сном, когда поймал «Голос Америки».

Меры предосторожности уже были приняты мною. Я счел благоразумным, придя домой, сжечь все письма ко мне моей бывшей жены, их было одиннадцать. И хотя они не имели никакого отношения к предстоящему приезду Ричарда Никсона, это не было целиком лишено смысла.

Ибо утром действительно началась проверка. Меня вызвали к начальству.

В нашем Отделе, как оказалось, произошло ЧП.

Глава пятая

Двадцать два года спустя (отступление). — Американцы не понимают, что у нас происходит. — Никсон снова в России. — Великий старец получает пощечину. — Зачем я хожу на митинги. — Наша последняя встреча. — Кипящая кровь. — Прощание с экс-президентом

Хочу позволить себе небольшое отступление. Уверен, читателя оно заинтересует как уникальное историческое свидетельство.

Хочу рассказать о моей последней встрече с Ричардом Никсоном. Предлагаю отвлечься от основной темы и перенестись далеко вперед, в другую эпоху — в 1994 год.

Многое изменилось в мире, особенно в нашей стране. Государство к этому времени сменило название, очертания границ, форму правления да и все остальное, что только может иметь государство.

Да и сами мы изменились.

Тронутый сединою, я уже давно не балуюсь штангой, но пробегаю по-прежнему три километра ежеутренне. Я поддерживаю себя в форме и пользуюсь неизменным успехом у слабого пола. Проблемы, если они и возникают, связаны исключительно с моей разборчивостью, усиливающейся с годами. Когда возраст поставил меня перед выбором: алкоголь или женщины, — я, не задумываясь, выбрал второе.

Но ведь я и никогда не был пьяницей!

Что же касается Никсона, то в тот год ему исполнилось 81. Он продолжал интересоваться большой политикой и оставался авторитетнейшим деятелем республиканской партии. Он вдохновлял меня, и не только меня, служа нам примером.

В первой половине марта экс-президент США снова посетил Москву, теперь уже с неофициальным визитом. Сорокатрехлетний Билл Клинтон, тогдашний американский президент, годившийся Никсону в сыновья или даже во внуки, радостно приветствовал желание патриарха американской политики увидеть еще раз Россию и разобраться на месте, что же в ней происходит.

Чтобы не задерживать зря внимание на описании внутриполитической российской действительности, попробую обозначить непринужденным пунктиром лишь ее слабые контуры.