Хозяйка княжеского дома

Ещё до бегства из резиденции, когда Даниэль только начал меня учить, я втянула в себя силу, переключилась на очередную порцию теории, а когда вернулась к практике, резерв оказался пуст. Как объяснил Даниэль, резерв у всех дырявый, но со временем маги настолько привыкают держать набранную силу, что это становится чем-то само собой разумеющимся и больше не требует осмысленного контроля. А полагаться на магию вовне нельзя. Во-первых, в бою это катастрофическая потеря времени – враг уже бьёт, а ты ещё только черпаешь энергию на щит. Во-вторых, магии в воздухе мало, для энергозатратных заклинаний её банально не хватит. В-третьих, насыщать тело магией банально полезно, это улучшает самочувствие, продлевает жизнь и молодость.

Затем завтрак, который приносит племянник тётушки Куро, и Даниэль уходит в библиотеку.

Он всерьёз загорелся идеей противопоставить нежити призванных духов. Не знаю, что из этого получится, Даниэлю виднее. Меня успокаивает, что он действительно не устраивает экспериментов над собой, а исправно пьёт зелье, читает книги и просчитывает варианты.

Я же остаюсь предоставленная самой себе и продолжаю заниматься по учебнику, который я всё-таки купила. Иногда я отвлекаюсь на кино или на сестёр, которые раз в несколько дней приходят на поддерживающую уборку – стоило запустить шестерёнки машины быта, влить денежное топливо, и теперь всё крутится само.

После полудня племянник тётушки Куро приносит обед и забирает посуду, оставшуюся с завтрака. Расплатившись с мальчишкой медяшками, я иду наверх выманивать Даниэля из царства знаний на вкусные запахи.

Несмотря на важность расчётов, Даниэль находит время для меня. После обеда занимается со мной не меньше пары часов, а незадолго до ужина мы неизменно выходим на небольшую прогулку по ближайшим улочкам, и с каждым разом Даниэль шагает ровнее, увереннее, а прогулки становятся чуть дольше, маршруты извилистее. Да, Даниэль стремительно выздоравливает.

Вечером мы ужинаем тем, что вновь послала тётушка Куро, пьём чай и… расходимся по разным спальням.

На четвёртую или пятую ночь спокойствие разрывает крик.

Я подскакиваю, слепо оглядываюсь в ночной темноте, не могу понять, что случилось. Враги пришли? Крик из соседней комнаты, и кричит… Даниэль?

Да это не враги, это кошмарный сон!

Торопливо подвесив в воздух светлячок, я соскакиваю с кровати. Крик повторяется и стихает. Даниэль проснулся? Я всё равно выхожу в коридор и тихонько стучусь к нему в дверь, но в ответ только протяжный стон. Уже не сомневаясь, я вхожу, поднимаю светлячок повыше, и тусклый желтоватый свет озаряет спальню. Даниэль замотался в одеяло как в кокон, только голова торчит.

– Нет, нет, – повторяет он.

– Что случилось? – я сажусь на край кровати. – Хей, просыпайся.

Я бы тронула за руку или за плечо, но под закрученное одеяло не прорваться, и я провожу сначала по волосам Даниэля, потом по щеке. Как его разбудить? Не трясти же.

– Света? – он сам открывает глаза, но взгляд шалый, Даниэль ещё не отличает сон от яви.

– Да.

– Не уходи, – Даниэль пытается протянуть руку, но одеяло не пускает. – Света!

– Я рядом, – повторяю я как в самом начале. – Я рядом, Даниэль. Всё хорошо.

– Ты вернулась?

– Я никуда не уходила, я была в соседней комнате, – я делаю свет ярче.

Даниэль приходит в себя, он освобождается от одеяла, садится, проводит ладонью по лицу, выдыхает.

– Мне приснилось, что в тот день ты не ушла собирать вещи, а сразу использовала камень и исчезла… навсегда, а я остался в пустом доме.

– Я рядом, – повторяю я.

– Рядом, – эхом отзывается Даниэль, ловит мои пальцы, подносит к губам и невесомо целует.

Его губы, запомнившиеся мне по поцелую в первый день, когда я неуклюже пыталась напоить его и при этом не дать захлебнуться, сухие, похожие на луковую шелуху, стали мягкими, шелковистыми.

– Чаю? – предлагаю я.

– Я помешал тебе? Прости…

– Ерунда, – фыркаю я. – Точно не хочешь чаю? Отказываться, чтобы не напрягать меня сейчас, когда я уже встала, это глупость, ага?

– Точно, – улыбается он. – Вот если бы кофе из твоего мира…

– Если чай в обоих мирах растёт одинаково, то почему бы в этом мире не быть кофейному дереву?

Пить кофе на ночь… Нет уж. Неожиданно я широко зеваю, едва успеваю прикрыться рукой.

Я ловлю взгляд Даниэля. Он смотрит так, будто хочет предложить лечь рядом. Не переспать, а именно лечь и выспаться до утра в обнимку, устроить меня на роль большой плюшевой зайки, караулящей сон. Но Даниэль не предлагает. То ли сдерживает порыв, то ли я нафантазировала, чего нет.

– Спокойной ночи, – желает мне Даниэль и окликает, когда я уже на пороге. – Света, спасибо, что разбудила.

– Всегда пожалуйста, – хмыкаю.

Я возвращаюсь в свою комнату, забираюсь под одеяло и прикрываю глаза, но сон не идёт. Я ещё пару раз зеваю и вроде бы проваливаюсь в дрёму, но настолько зыбкую, что тает с приходом рассвета. Впрочем, усталости я не чувствую, наоборот, в душе кипит желание начать новый счастливый день.

Даниэль упомянул кофе? Он явно шутил и точно не имел в виду, чтобы я достала кофе через зеркало, как он называет планшет, но…