Хозяйка кукол. Тайна забытых богов

А ведь меня предупреждали, неоднократно предупреждали о надвигающейся опасности! Зря я не послушалась. Вот и поделом мне!.. Я попробовала пошевелиться, затекшую спину тут же пронзил приступ острой боли. М-да, как-то странно срабатывает в жизни закон справедливости: какую бы глупость ни придумала голова, чего бы ни сболтнул злой язык, что бы ни натворили кривые руки, куда бы ни привели беспутные ноги – за все достается, э-э-э… В моем случае участку, расположенному чуть повыше, – разнесчастной спине! Кстати, а где это я нахожусь?

Я насторожилась, прислушиваясь и пытаясь определить свое местоположение. Судя по непрекращающемуся равномерному покачиванию – меня куда-то везут, причем в крытой повозке, заботливо устеленной мягким сеном. А вот это уже обнадеживает, ведь о приговоренных к казни преступниках так не заботятся. И, значит, мой неведомый спаситель намерен сохранить мне жизнь. Слава Светлой троице! Придя к столь утешительному выводу, я успокоилась и расслабилась. Вскоре организм начал отвечать на проявленную о нем заботу – избавленный от панического ужаса слух стал улавливать малейшие, даже самые незначительные звуки, доносящиеся до меня извне. Вот – поскрипывают колеса повозки, позванивает конская упряжь, а лошадиные копыта размеренно тюкают по земляной, очевидно, проселочной дороге. Лениво переругиваются несколько мужчин, но они делают это настолько тихо и обыденно, что отдельные слова не разобрать. После восстановившегося слуха ко мне милостиво вернулось обоняние, принеся с собой аромат свежего сена, вонь многочисленных потных человеческих тел и горьковатый запах дорожной пыли. Суммируя все вышеперечисленное, я почти уверена – моя повозка тащится в самом хвосте длинного каравана и никем особенно не охраняется. А значит, я могу попытаться сбежать…

Предприняв несколько безуспешных попыток вернуть себе зрение, я наконец-то разлепила непослушные веки и увидела над головой короб повозки, сплетенный из ивовых веток. Неплотно пригнанная лоза пропускала яркие солнечные лучи, падающие мне на щеки и подбородок. Я обрадованно улыбнулась. Отличная погода как нельзя лучше подходит к моим планам, ибо мне нисколько не улыбается шлепать по лужам и…

Но тут суконный полог, находящийся сразу же за моими ступнями, раздвинулся, и в повозку просунулось рябое лицо, несомненно принадлежащее мужчине средних лет, явно происходящему из простонародья. Его смешную, тыквообразную голову венчал ржавый, художественно погнутый шлем.

– Оклемалась, значит, пташка наша! – озабоченно присвистнул мой сторож. – Ить, незадача какая! – рябая харя осуждающе скривилась. – А нам до замку Альба еще полдня ходу. Звиняйте, барышня, но придется вам еще трошки поспать… – И на мой нос опустилась грязная тряпка, смоченная чем-то вонючим.

Я хотела отвернуться, но не смогла. Против воли вдохнула приторно-сладкий запах, голова закружилась, и я провалилась в глубокий, исцеляющий сон без сновидений…

Я проснулась внезапно. Рывком открыла глаза и недоуменно уставилась на бархатный балдахин кровати, обильно изукрашенный павлиньими перьями. Вот это да! А куда, интересно, подевался сплетенный из ивы возок?

Села на кровати, одобрительно похлопала ладонями по пуховой перине и шелковым простыням, дивясь воистину королевской роскоши своего ложа. Да где же это я? Лучи солнца свободно проникают сквозь кружевную штору, танцуют на красном ковре с восточным рисунком, скользят по комоду из мореного дерева. Я легко вскочила с постели, подбежала к окну, отдернула штору и… Ладонями уперлась в железную решетку, собранную из толстых прутьев, надежно вмурованных в каменную стену. И магией ее не выломаешь, ибо на решетку наложено мощное охранное заклятие, ощутимо покалывающее мои пальцы. Я метнулась к двери, но она, как и следовало ожидать, оказалась заперта. Я очутилась в ловушке!

Произведя досмотр наличного имущества, я обнаружила – платье у меня изъяли, его заменила свободная ночная рубашка из невесомого батиста. Метательные ножи тоже исчезли, зато на комоде, на самом видном месте, лежали три предмета: серебряная пуговица, мой любимый кинжал, давний подарок брата, и странной формы ключ на цепочке – снятый мною с тела убитого Магнусом церковника. Интересно, почему мне их оставили? Ключ и пуговицу, скорее всего, просто не смогли идентифицировать и не посчитали опасными; а кинжал, угадав его значимость для меня, вернули намеренно и демонстративно как знак доброй воли. Типа, вот гляди: мы уважаем твои интересы. Уважай и ты наши. Ну-ну, как же, верю – уважают они… Я язвительно присвистнула. Посмотрим, чего они еще удумают и что произойдет дальше. Подождем и посмотрим…