Хозяйка Леса

А еще через несколько дней добычей стал один из волков. Запасы оленины к тому моменту уже закончились, а из-за особенно сильного снегопада в свои дупла попрятались даже белки. А вот серый хищник, очевидно, оголодав, как раз бродил по лесу, и именно ему и не повезло пересечься с вышедшими на охоту оборотнями. Так он и стал единственной добычей стаи. Тушу, как обычно, разделали, мясо пожарили, и на этом чуть было и не остановились: оно оказалось настолько жестким и имело столь резкий привкус, что есть его не возникало никакого желания! Вот только вокруг стоянки сгустилась уже глубокая ночь, а аппетит у всей стаи после целого дня скачки по лесу был по-настоящему зверским. Так что, в конце концов, съели и волка. Правда, лишь то мясо, что зажарить не успели, и только после того, как обернулись кошками. Свежее мясо, исходящее кровью, оказалось одинаково аппетитным независимо оттого, кем оно было при жизни! Хотя зайцы, как единодушно сошлась во мнении вся стая, все же были вкуснее.

Гвардейцы, кстати, вообще все чаще перекидывались и все дольше оставались в зверином облике. Непрекращающаяся метель намела в лесу глубокие сугробы, не оставив даже воспоминания от проложенной здесь летом дороги. В рыхлом снегу лошади при каждом шаге вязли по бабки, а иногда, ступив особенно неудачно, проваливались и по брюхо. Ни о какой рыси или, тем более, галопе речи уже не шло. Так что временами, как бы ни хотелось Заниле сказать, что стая летела на запад, - на самом деле она на запад всего лишь шла, причем не таким уж и быстрым шагом! Самих гвардейцев такая скорость передвижения раздражала ничуть не меньше, чем саму Хозяйку. Если бы можно было бросить лошадей, а точнее - превратить их из транспортных средств в припасы, сменить облик и нестись сквозь лес в обличье огромных кошек, это, конечно же, значительно увеличило бы скорость стаи. Но в этом случае пути назад для них бы уже не было. А Занила не знала, что еще ждет их впереди: может быть, всего лишь село, к которому не мешало бы выйти в человеческом облике, а может быть, и что-то более важное.

Но обернуться своим гвардейцам Кай'я Лэ все же разрешила. Правда, не всем сразу, а за один раз - примерно половине стаи. Остальные в это время продолжали ехать на лошадях, а белоснежные кошки, получив долгожданную свободу передвижения, тем временем уносились далеко вперед, разведывая дорогу, охотясь и готовя место для ночной стоянки. Скорость передвижения стаи немного увеличилась, ведь теперь тем, кто ехал в человеческом обличье, можно было скакать до самого позднего вечера, а останавливаясь на ночлег, они уже находили и разведенный костер, и приготовленный на нем ужин! А на следующее утро гвардейцы менялись, и теперь уже другие перекидывались и белоснежными стремительными кошками уносились в лес. С ними всегда отправлялась либо сама Кай'я Лэ, либо Байд. И не потому, что стаю, разбредшуюся по лесу, нужно было каким-то образом контролировать, просто они и сами были оборотнями и тоже чудовищно уставали изо дня в день трястись на спинах медленно бредущих лошадей!

Надвинув пониже капюшон плаща, так, чтобы весь снег, непрерывно сыплющийся с неба, оседал на волчьем мехе, а не попадал ей в лицо, Занила завистливо вздохнула, наблюдая за тем, как дюжина ее гвардейцев только что сменила облик и теперь под предводительством Байда уносилась вперед по дороге, обгоняя плетущихся лошадей. Ее очередь наступит только завтра. И, как бы ни хотелось, Занила все же не собиралась нарушать ею же самой установленный порядок. Тем более что всегда был тот, кому приходилось еще хуже, чем ей, - оружейник Веремир, не имея возможности сменить облик, изо дня в день ехал верхом. Впрочем, может быть именно потому, что особого выбора у него не было, человек и не думал жаловаться. Он, если честно, и особо утомленным не выглядел! Сейчас он, так же, как и сама Кай'я Лэ, придерживая свою лошадь, наблюдал за отправляющимися на охоту оборотнями. Их широкие мягкие лапы в снег, в отличие от лошадиных копыт, не проваливались, поэтому кошки, низко стелясь к самой земле, стремительно улетали вперед. Большинство из них уже скрылось среди деревьев, и только командир гвардейцев еще задержался на поляне: облюбовав огромную сосну, он, вскинув свое мощное тело на задние лапы, двухэцбовыми когтями на передних старательно драл ее кору, глухо порыкивая от удовольствия. Занила не удержалась от усмешки, наблюдая за ним. Она не заметила, как рядом с ней, почти касаясь коленом ее ноги, остановился Веремир.