Хозяйка проклятого острова

В то утро Игоря Лесницкого разбудил телефон.

Проснувшись, мужчина осознал, что лежит на полу в коридоре квартиры, которую он делил с Леной-Дианой.

Во рту было сухо. Сейчас бы он отдал полцарства за воду. Но до кухни нужно было еще доползти.

– Слушаю? – прохрипел в трубку, облизывая пересохшие губы.

– Игорь! Где тебя черти носят? – в ответ раздался взбешенный рык Суховского. – Я тебя, тварь, собственными руками придушу, если через десять минут не будешь в больнице!

– В больнице?

Ничего не соображая, Игорь потер глаза. Да, похоже, он вчера перебрал…

– Вечером Дианку увезли на “скорой”. Она в коме. Дуй сейчас же сюда! Адрес сброшу по смс.

Суховской отключился. А Игорь продолжил непонимающе таращиться на экран дорогого смартфона.

Больница? Ленку забрали в больницу? Там же будут анализы брать! Черт, а если подмена раскроется?

Осознав, что его положение трещит по швам, Лесницкий запаниковал.

Вчерашний день он помнил плохо. В голове стоял туман от еще не выветрившегося алкоголя. И почему-то болели бока. Будто кто-то его хорошо отпинал.

С трудом поднявшись и кряхтя как старый дед, Игорь добрался до кухни и жадно припал к струе из-под крана. Только когда напился, в голове слегка прояснилось. Вспомнилось, и как пытался приударить за вертлявой цыпочкой в подпольном казино, и как напился. И как потом укачало в такси…

Последнее воспоминание было не из тех, которые хочется помнить.

Пиликнуло входящее смс.

Лесницкий поплескал холодной водой в лицо и взглянул на телефон.

Со вчерашнего вечера больше сотни пропущенных. И ни одного от Ленки.

Что же случилось?

Тяжелая голова отказывалась соображать. Игорь достал из бара початую бутылку бренди, сделал несколько быстрых глотков из горла и почувствовал, как понемногу рассеивается туман.

Кажется, они вчера с Ленкой повздорили. Он спьяну назвал ее Дианой, и та озверела.

А что было потом?

Да, впрочем, какая разница! Нужно думать, что делать теперь!

Ехать в больницу – не вариант. Вдруг Суховской уже знает, что это не его дочь? А если даже не знает, то обвинит зятя в ее внезапной болезни.

Нет, лучше затихариться и выждать. Не лезть на рожон. Не попадаться взбешенному отцу под горячую руку. Да, так будет надежнее.

Приняв решение, Игорь начал строчить ответное смс. Но все, что он писал, казалось бессмысленным бредом. В конце концов, разозлившись, он просто отключил телефон.

Нужно было где-то переждать. А лучше всего свалить на время из города.

Вспомнив, у какого бара вчера бросил машину, Игорь засобирался. В дорожную сумку полетели нужные вещи и документы. Заодно Лесницкий вывернул ящики Дианкиного стола и собрал драгоценности. Вдруг Суховской заблокирует ему счет? Кто знает, как далеко простираются возможности тестя. Выяснять это он не хотел.

С трудом застегнув битком набитую сумку, Игорь покинул дом.

Стоянка такси была совсем рядом. Вскоре Лесницкий пересел в свою машину, которая покорно дожидалась его на платной парковке. Снял крупную сумму с карты и, чувствуя все более нарастающую панику, помчался в сторону выезда из города.

Включить телефон он боялся. Но в то же время мучился от мысли, что это из-за него Лена попала в больницу. Что с ней случилось вчера? Как здоровая молодая женщина может внезапно впасть в кому?

Ответов не было. Были только догадки, но от них становилось еще страшнее.

Бегство Лесницкого закончилось только в соседней области. Там он и оставался все это время.

Правда, все же не выдержал. Через два дня включил телефон. Сразу посыпались сообщения о пропущенных звонках. На этот раз все были от тещи. И несколько смс. В них говорилось, что Борис Суховской перенес микроинфаркт и на время оставлен в больнице.

Игорь долго колебался: стоит позвонить или не стоит? Все же не позвонил.

Страх сжимал его трусливое сердце. Желая забыться и не думать о собственной ничтожности, он все ночи просиживал в местных барах. Сначала пропивал деньги, а потом в ход пошли украшения мертвой супруги.

Каждый раз приходя в ломбард и доставая из кармана очередное кольцо, серьги или браслет, он ощущал себя жалким мерзавцем. А потом глотал шот за шотом, чувствуя, как на глазах собираются пьяные слезы.

Ленку было жалко.

Хорошая баба. Он же ее любил. Ради нее избавился от Дианки, хотел положить к ее ногам весь мир и наследство Суховских. А вот как оно вышло…

И что же теперь?

А теперь свою шкуру надо спасать.

Баб еще много. А жизнь одна. И он, Игорь Лесницкий, вовсе не хочет провести ее за решеткой.

Немного подумав, Игорь купил новую симку. Потом созвонился с бывшим сокурсником, который теперь стал в городе важной шишкой. А тот дал контакты своего человека в той клинике, где находилась Лена-Диана.

Все это время Лесницкий судорожно следил за происходящим с женой. И не знал, как относиться к тому, что Суховской его вовсе не ищет. Борис все дни проводил у постели “дочери”, забросив и бизнес, и те проекты, которые до сих пор составляли главную часть его жизни. Казалось, для него не осталось ничего важнее здоровья единственного ребенка…

Но стал бы он так печься о ней, если бы знал, что она – не Диана?

Этот вопрос порой всплывал в голове Лесницкого. И страх разоблачения заставлял трястись его душу.

Проснувшись после очередной попойки, Игорь увидел странное сообщение от информатора:

“Ваша жена пропала. Полиция объявила розыск. У Суховского ретинопатия”.

Чувствуя пугающий холодок, он позвонил:

– Как пропала? И что значит эта рино.. ретино…

– Ретинопатия, – пояснил на том конце Алексей – старший медбрат. – Это предварительный диагноз. Он ослеп.

– А Ленка? – осекся Игорь и быстро поправился: – То есть Диана. Что с моей женой? Она же в коме была!

– Да, в коме. Тут вся клиника стоит на ушах. Ваша жена просто испарилась. Суховской находился с ней в палате. У него шок. Несет какую-то чушь про яркий свет и про то, что его дочь исчезла в этом свете. Ему сейчас успокоительные колют.

– А Тамара Львовна? – Игорь судорожно провел языком по губам.

И тут же услышал голос тещи, приглушенный расстоянием:

– Лелик, ты занят? Мне нужна твоя помощь.

– Да, киса, иду! – откликнулся информатор.

Судя по изменившемуся тону, он прикрыл трубку рукой. А затем торопливо прошипел уже Игорю:

– Ладно, мне некогда. Если узнаю что-то, напишу смс.

В трубке раздались гудки.

Игорь в полной прострации сел на диван.

Это он сейчас правильно понял, что Алексей-Лелик назвал его тещу “кисой”?

Дальнейшая логическая цепочка выстроилась сама. Единственная дочь Суховского пропала. Сам он ослеп и стал беспомощным. Вся власть и деньги теперь в руках Тамары…

А этот Лелик никак решил ее соблазнить и украсть принадлежащие ему, Игорю, миллионы?

Нет, брат, не пойдет. Не для того он выстраивал план с подменой жены, чтобы вот так пролететь!

На ходу придумывая, как будет оправдываться перед тестем и тещей, Лесницкий засобирался обратно.

И вот теперь он с покаянным видом стоял на пороге их дома, держал в руках огромный букет и мысленно повторял придуманную “легенду” о том, как его сбила машина, он ударился головой и получил амнезию…

Ах да, еще нужно пустить скупую слезу. И показать, как жалко птичку…

***

В Лабард-и-Наре наступила весна. День стал длиннее, ночи – короче. Сквозь пожухлую прошлогоднюю траву пробивалась молодая зелень, и на ветках набухли почки.

Люди радовались теплу. А еще больше – первым всходам на огородах и полях. Тем самым, которые осенью заставила посеять госпожа-экономка.

В заново отстроенном хлеву раздавались слабые голоса новорожденных телят да козлят. А по двору бродили курицы, утки и гуси с выводками птенцов.

Не только в замке, но и в самом городке жизнь стала проще. На местном рынке шел бойкий обмен, ведь деньги здесь по-прежнему не имели значения. Зато появилось несколько коптилен, активно работала мыловарня и гончарная мастерская, нашелся кузнец, бондарь и даже кожевник. А едва распустились крошечные первоцветы, как несколько мужчин из рыбацкой деревни подались в лес. Бортничать. Так что вскоре на рынке обещал появиться и мед диких пчел.

Люди все еще зависели от добычи “Бурерожденного”. Но уже сейчас было видно, что к осени они смогут сами себя обеспечить едой.

Госпожа-экономка каждый день получала отчеты об изменениях к лучшему. Да только радоваться не получалось. На душе у Дианы царила зима.

Начать с того, что Инесс впала в детство. Она поглядывала вокруг широко раскрытыми наивными глазами, улыбалась и пускала слюни. Страшное и жалкое зрелище.

Герцогиню заперли в спальне. Приставили слуг. Дважды в день ее проведывал доктор Тернес. Но, несмотря на все имеющиеся в его арсенале травки, артефакты и процедуры, память к ней не возвращалась.

Диана заглядывала к Инесс по утрам, чтобы узнать, как прошла ночь, и нет ли изменений. Но шли дни, а ничего не менялось. Герцогиня никого не узнавала: ни принца, ни Катрину, которую все же вернули в замок, ни саму себя в зеркале. Она не осознавала даже того, что беременна. Ее разум был чист, как в момент рождения. Темная магия выжгла из него все, оставив лишь пустое пространство.

А Джерард теперь с утра до вечера пропадал в бухте, где возводили заградительные укрепления. Они не должны были дать вражеским кораблям пристать к берегу. Ведь, с тех пор как принц утратил магию, а защитная Грань исчезла – нападение аквиленского военного флота стало лишь делом времени.

Ормонд все еще оставался у Риналии, и как ни пыталась Диана встретиться с ним – магичка не подпускала.

– Зачем тебе его видеть? – сурово спросила она, когда Диана в очередной раз пришла к ее домику. – Порадовать, как ты счастлива с принцем?

– Но… – растерялась Диана.

– Никаких “но”. Он еще слишком слаб, чтобы выдержать такое “счастье”.

Увидев, как на глазах Дианы собираются слезы, Риналия сжалилась и сказала:

– Не вини себя. Ормонд просто не твой мужчина. Придет время, и вы сможете поговорить. А сейчас уходи. Не мучай ни себя, ни его.

То же самое повторил ей и Джерард, когда Диана расплакалась у него на плече. Поздно вечером усталый принц утешал свою женщину, собирая губами слезы с ее ресниц:

– Все будет хорошо, вот увидишь. Если Ормонд действительно любит тебя, то поймет.

– А ты? – всхлипнув, она заглянула ему в лицо. – Ты бы понял? Ты бы отпустил меня, если бы знал, что я люблю другого?

Несколько минут Джерард молчал. Лишь желваки перекатывались на его скулах от того, с какой силой он стиснул челюсти. Но затем все же сказал:

– Да. Потому что лучше мучиться самому, чем мучить любимую.

Больше они к этому разговору не возвращались. И так само собой получилось, что Диана теперь ночевала в спальне принца. Конечно, не всем в замке это пришлось по нраву. Но после известия о сумасшествии герцогини, казни Нордена и аресте Катрины, никто не смел косо глянуть в сторону новой фаворитки.

Сама Диана запрещала себе даже думать о том, кем она приходится Джерарду. И тем более загадывать, что будет дальше. Ведь Джерард так и не отказался от намерения вернуть трон, просто сейчас важнее было защитить остров. А она жила одним днем, желая взять от любимого все, что он может дать, и в ответ отдавалась с неистовой страстью.

Пока однажды на заре хрупкий предутренний сон не нарушил тревожный набат.

Вскочив с кровати, Джерард бросился к окну, выходящему в сторону бухты. Диана дернулась было за ним, но в последний момент просто села, подтянула одеяло к самому горлу.

– Что там? – спросила чуть слышно.

Сердце замерло в страхе.

Принц несколько секунд напряженно вглядывался в морской горизонт. А затем обернулся.

– Мачты! – выдохнул, сжав кулаки. – Я вижу мачты!