Хозяйка разорившейся таверны. Путь к счастью

— Этот недотепа, Грегори, — небрежно сказал он, — хотел, видимо, заполучить такое ухоженное и бойкое местечко, как эта таверна. Думал, она золотое дно; думал, она обогатит его, принесет ему много золота. Но избавляясь от вас, Мари, он пытался избавиться от самой госпожи Удачи. Не стены и не хорошее расположение делают это заведение особым. А вы, Мари. Вы жемчужина этой таверны. Без вас ничего б у Грегори не вышло.

— Это невероятно! — продолжал кудахтать мэр. — Так меня не кормят даже дома! А я-то знаю толк в угощениях и лакомствах! Если вы обещаете, что будете радовать нас новыми блюдами, я буду частенько заглядывать сюда! Мари, инквизитор прав — вы просто жемчужина нашего города, вас беречь надо!

— Вот и поберегите, — произнес инквизитор. — Завистников много; а тех, кто хотел бы растащить по куску дело Мари — еще больше. Позаботьтесь о том, чтобы всякое отребье из числа наказанных сегодня не таскалось сюда.

И он с самым загадочным видом выложил на стол еще пару золотых — плату за ужин.

Господам, которых он привел ко мне в таверну, верно, было неловко показаться скрягами. А может, ужин у меня действительно пришелся им по вкусу настолько что они, не скупясь, каждый выложил по нескольку монет, нахваливая и меня, и отменную еду.

Это были огромные деньги. Просто невероятно огромные! Столько бедняжка Мари не зарабатывала и за месяц в удачный год! Золото поблескивало на столе, Бибби собирала его, и монеты звякали в ее дрожащих пальцах.

Боже, я готова была расплакаться!

Слезы уже блестели в моих глазах, но я улыбалась через силу, пригубив бокал с вином и все так же неотрывно глядя на инквизитора, на моего спасителя, на великодушного, щедрого и справедливого Эвана!

Глава 8. Пари

Втроем — я, Ханна и Бибби, — сидели над столом с остатками ужина, и рыдали о счастья, глядя на кучу золота, что оставили нам знатные господа.

— Это же богатство какое! — шептала Ханна, утирая морщинистые щеки. — Можно хороший дом купить, и повозку с лошадкой, и с десяток поросят! И красивое платье со шлейфом! Да еще и останется! Будешь знатной дамой, госпожа!

— Дела теперь пойдут на лад! — вторила ей Бибби.

— Погодите с платьями! — я уткнулась лицом в ладони. Лицо мое пылало. — Крепко встанем на ноги, тогда уж…

В другой день я с удовольствием помечтала бы о нарядах и о лучшей жизни. Поболтала б Ханной и с Бибби, но не сегодня.

Инквизитор ушел вместе с гостями, галантно раскланявшись и попрощавшись. Но на прощание он кинул на меня такой огненный взгляд, что я поняла, что он вернется вечером.

Чуть позже, проводив до дома мэра и поддержав неспешную светскую беседу о погоде.

Закроет за пыхтящим толстяком дверь и торопливо повернет обратно, к порогу «Золотого трюфеля» …

— Идите отдыхать, — еле слышно произнесла я. — Завтра будет новый день. Нужно будет нарубить много мяса, мелко-мелко, а завести теста… побольше.

— Теста? — произнесла сбитая с толку Бибби. — Зачем? Новый рецепт для ваших трюфелей?

А Ханна, старя проныра, сразу все поняла.

Ворча, она увлекла девушку за собой, оставив меня наедине с моими деньгами… и с ожиданием.

Предчувствия меня не обманули; едва я успела прибрать свои сокровища, унести посуду и протереть стол, как колокольчик над дверями чуть слышно звякнул, и в таверну вошел он.

Эван.

Теперь я называла его только о имени. Инквизитор — от этого слова веяло чем-то пугающим, а я Эвана не боялась. И бояться не хотела.

«Возьми же себя в руки! — молила я себя, вся дрожа и изображая на своем лице мягкую радушную улыбку. — Не пялься на него, как на ожившее чудо! Не хватало еще, чтоб он подумал, что ты за ним волочишься!»

— Что-то забыли, господин инквизитор? — как можно приветливее проговорила я.

Он подошел ближе. Теплый свет очага заплясал на его светлой матовой коже, отразился в темных глазах и яркими бликами лег на черные роскошные локоны.

— Да, — ответил он, глядя мне в лицо. Под глаза его залегли глубокие тени от длинных ресниц, и он казался мне очень молодым и самым прекрасным на свете. — Мэр решил пригласить вас на ежегодный городской бал в честь конца осени. Знаете, праздник урожая, увеселение… там соберутся важные люди, будут угощения и танцы.

Он вынул конверт из плотной бумаги, запечатанный красной сургучной печатью, и подал его мне, все так же не сводя с меня пылающего взора.

— О, как это мило с его стороны, — произнесла я, протягивая руку за конвертом. — Но зачем же было самому утруждаться, проделывать этот путь обратно…

Миг — и я оказалась в его объятьях, с его губами на моих губах.

Его поцелуй, неспешный, мягкий, сладкий, слишком умелый и слишком нежный, лишил меня сил. Я лежала в его руках, обмякнув и ослабев, потеряв всякую способность к сопротивлению. А Эван, этот роскошный и соблазнительный мужчина, ласкал меня и целовал так, что голова кружилась.

— Что вы делаете, инквизитор, — заплетающимся языком промолвила я, едва он выпустил меня на миг. Но Эван тотчас же повторил свой головокружительный поцелуй, выпив мой голос до дна. Он коснулся языком моего языка, и я услышала свой стон, нежный и дрожащий.