Хозяйка Шварцвальда

«Она предпочла сгореть, лишь бы больше не видеть тебя…» Значит, Кристоф предлагал Эльзе Гвиннер помощь, а потом так же легко оставил ее умирать. Это было очень похоже на него. Вагнер резвился с людьми, как со щенками. Делай с ними, что хочешь, хоть утопи в омуте – они всего лишь бессловесные игрушки в твоих руках.

Но Агата больше не желала быть игрушкой. Он сохранил ей жизнь, и она воспользуется ею, как сама захочет. Первым делом нужно было привести себя в порядок. Нельзя появляться перед Рудольфом в таком виде. Не нужно его пугать. Ей и так едва удалось убедить его отпустить ее к опекуну в одиночку.

– Фройляйн?

Из-за шума в ушах Агата не сразу поняла, откуда идет звук. Незнакомая девушка тронула ее за запястье. Она была одета, как служанка, на лбу – россыпь крупных вспухших прыщей.

– Пойдемте, я помогу вам обмыться.

Она завела Агату в тесную темную комнату, где в воздухе стояли запахи несвежего белья и кислого молока. Девушка представилась, но Агата не запомнила ее имени, поняла только, что перед ней племянница фрау Шольц. Похоже, она знала, что Агата приложила руку к спасению ее тетки. Неизвестно, правда, чем это обернется для остальных Шольцев… Но девушка казалась слишком простодушной, чтобы задумываться над этим. Она принесла Агате воды и дала одно из своих платьев. Оно пришлось почти впору, хотя рукава врезались в подмышки. Но больше переодеться все равно было не во что: Агата запоздало поняла, что Урсула уложила все ее вещи и теперь их увезли в Шварцвальд.

Поблагодарив неожиданную помощницу, она поспешила покинуть замок. Повезло, что кто-то – Харман или Урсула – успел отстегнуть Гектора, и теперь конь терпеливо дожидался возвращения наездницы. Дождь утих, и шкура Гектора блестела, как обсидиан. Агата вскарабкалась в седло и села по-мужски, не заботясь о том, что ее могут увидеть. Голова варила плохо, мысли путались. Она знала, что сейчас главное – добраться до Рудольфа.

На каменном мосту, что соединяет замок с городом, она нос к носу столкнулась с черной, наглухо закрытой каретой. Думала объехать ее слева, но лошади перегородили ей дорогу. Мрачный возница склонился к окну, слушая, что велит ему тот, кто сидел внутри. Шторка сдвинулась в сторону, и Агата разглядела хмурое лицо. Она натянула поводья и скосила взгляд, чтобы убедиться, что чулки прикрыты юбкой.

Дверца кареты приоткрылась. Она ожидала увидеть князя-пробста, но вместо него показался сухой угрюмый мужчина с маленькими глазками и сединой на висках.

– Представьтесь! И объясните, куда вы направляетесь!

Это был приказ человека, привыкшего, что его боятся. Мерзавец говорил так, словно она была его служанкой или дочерью. Агата хотела ответить, что это не его ума дело, но смолчала. Теперь, без покровительства Кристофа Вагнера, она ощущала себя уязвимой и беспомощной. Она и раньше знала, что так живут обычные женщины, но всегда считала себя исключением. Оказалось, что ее исключительность тоже зависела лишь от мужчин…

– Мое имя Агата ам Вальд, господин канцлер.

Она вспомнила! Слова сами выскочили из ее рта. Конечно, с ней говорил Карл Киблер, глава депутации ведьм и доверенное лицо фон Вестерштеттена. Раз или два они сталкивались в замке, а Рудольф упоминал о нем как о человеке дурном и опасном.

– Ам Вальд? Кем вы приходитесь Георгу ам Вальду? Не дочь же вы его… Насколько мне известно, у него только сын. И вы сказали «господин канцлер». Мы знакомы? – Голос его чуть смягчился.

– Я не родня Георгу ам Вальду, герр Киблер. Я прихожусь женой его сыну, Рудольфу ам Вальду. Мы действительно с вами встречались в стенах замка, когда мой опекун гостил у князя-пробста.

– Теперь я понял, – Киблер окинул ее медленным липким взглядом. – Не знал, что ам Вальд женился… Такая спешка тем удивительнее, чем развязнее ведет себя его жена.

Он вышел из кареты. Низенький и сутулый, он вовсе не казался опасным. Агата тоже спешилась и оказалась выше его на голову.

– Садитесь в карету и больше никогда так не позорьтесь.

К счастью, сам он не составил Агате компанию, предупредив, что отправит слугу на Гекторе за ними следом. Оставалось молиться всем демонам, чтобы конь не сбросил седока и не сожрал его на месте. Прошла целая тряская вечность, прежде чем они прибыли к лазарету. Увидев знакомые стены, Агата закусила губу, чтобы не разрыдаться. Ранним утром она покинула их уютную комнату – с тех пор прошла пара часов, но казалось, что миновали недели.

Рудольф уже принимал пациентов. У лестницы в его кабинет толпились люди. Ей следовало привести себя в порядок и дождаться, пока он освободится, но она не сумела. Страх, обида, горечь расставания переполнили ее до краев, и Агата ворвалась к нему прямо посреди осмотра, влетела в его растерянные руки, прижалась к груди и расплакалась.

Глава 21