Хозяйка Судьба

— Сколько времени возьмет дорога? — переспросил Карл.

— Да, если не жалеть… лошадей…

— Месяц, — ответил Карл, недоумевая, зачем ему теперь ехать в Цейр. — Может быть, три недели.

— Месяц я, пожалуй, продержусь.

— Но зачем?

— Вы же слышали… Карл! — Дмитрий был явно удивлен вопросом Карла. — Вы же…

— Я ничего не слышал, — объяснил Карл.

— Вот как, — Дмитрий закашлялся и какое-то время только перхал и хрипел, содрогаясь всем своим тщедушным телом, прикрытым слишком тяжелым для него меховым одеялом.

— Я завещал империю вам, — сказал слабым голосом Дмитрий, едва оправившись от приступа кашля.

— Мне?

Это был совершенно неожиданный поворот. Империя Яра давно уже превратилась для Карла в сон, образ речи или предмет воспоминаний, хотя он и знал, что нечто, по-прежнему именуемое империей все еще длит свое жалкое существование, больше похожее на призрачное посмертие. Но и в любом случае, какое отношение он, Карл Ругер, имел ко всему этому, тем более к императорской короне Яра?

— Мне? — Карл с удивлением посмотрел на старика и недоверчиво покачал головой, на мгновение, забыв даже, что Дмитрий его не видит.

Старый император действительно его не видел и, возможно, поэтому не правильно понял интонацию произнесенного Карлом слова.

— Я вас… понимаю, — слова давались ему с трудом, но Карл видел, Дмитрий очень старается говорить связно и разборчиво. — Империя… Да, Карл… от империи Яра остались лишь… корона… да название. Округ Цэйра… и полоса по правобережью… Данубы… Ничто. И эту малость еще не… не украли… только потому, что… так сложился… здесь… баланс сил. Это мало… я знаю, но… Карл! В ваших руках… Вы… Ведь вы, Карл, еще можете… возродить империю моего… отца. Прошу вас… Карл! Я… буду ждать… обещаю… но… если нет… если не… успеете… Все тут… в шкатулке… мое… завещание… завещание… Евгения… письмо… его письмо к вам…

Все это было дико, неожиданно и совершенно невероятно, и хотя Карл слышал сейчас каждое произнесенное Дмитрием слово, и как будто даже понимал эти слова, думал он только об одном. Ему не нужна была корона Яра. Ему ни к чему была эта ушедшая уже в прошлое империя. Неожиданно открывшееся наследство раздражало его своей ненужностью. Оно было избыточно, оно предполагало обязательства, которые он совсем не желал сейчас на себя принять, и, тем не менее…

— Я никогда не желал власти, — сказал он вслух и тут же устыдился своих слов.

«Да, власти я не желал, — признал он в душе. — Но принял и герцогский титул и булаву верховного воеводы Флоры».

Конечно, можно было сослаться на обстоятельства, вынуждавшие его, время от времени, принимать на себя очень серьезные обязательства и связанные с ними титулы и посты. И власть, разумеется. Можно было, однако, вспомнить и то, что оставлял он их затем без сожаления и зачастую сразу же о них забывал. Все это так, но чем, тогда, предложение Дмитрия Яра отличалось от всех иных предложений, которые он когда-либо и где-либо не отверг?

— Я никогда не хотел быть императором, — сказал он, сознавая насколько дико звучат эти слова. Но Дмитрия они, по-видимому, не смутили.

— Я знаю, — ответил старик. — Но, Карл… Даже мой отец… Евгений… полагал вас… единственным, кто… кто способен… сохранить… его… империю. В его завещании… наследником… названы вы, а не… я.

«Что он несет?! Какое отношение я имел к наследованию короны? Он просто выжил из ума!»

— Карл, — сказал Дмитрий, как будто подслушав мысли молчавшего Карла. — Я не выжил из ума. Так все… и было. Мать… она подделала… завещание отца. Вы отказались… отказались остаться с ней… и она… Я еще не был коронован… Ждали вас…

«Вот как… Ждали меня…»

— Вы еще здесь, Карл? — старик приподнялся на подушках и посмотрел в пустое пространство в изножье кровати. — Здесь?

— Да, — нарушил молчание Карл.

— Не гневайтесь на нее, Карл! Она… была… Она была в отчаянии… и в бешенстве. Жаль… жаль, что вы тогда… отказались. Я не был… создан… носить… корону… Вы… Вы могли… Не важно. Важно, что теперь… это… ваша… корона.

— Моя?

— Ваша, Карл. И… не отказывайтесь, пожалуйста… В память… отца и… Не понимаю! — вдруг резко, почти громко сказал старик. — Не понимаю! Почему вы тогда не остались?! Почему отвергли ее?

«Кого?» — но задавая себе этот вопрос, Карл уже знал ответ.

— Почему, Карл? Вы же ее любили?

— Я?

«Я любил Ребекку? Я?»

— Вы, Карл, — тихо ответил Дмитрий, бессильно опускаясь на подушки. — Вы… я же видел… видел, — голос его упал почти до шепота. — И он… он тоже знал. И она…

«Что? Что она?» — Карл подошел ближе, он уже едва различал хриплый голос старика.

— Она… всегда… всегда… Карл… только вас… Боги! Она… вас… так… любила, Карл… а вы… вы… она… почему?

8