Хозяйка ворон и железный доктор

Рейн надеялся, что Эрни не был какой-нибудь шишкой. Не сказать, чтобы преступный мир горой вставал за каждого члена братства – наоборот, особо ретивых могли и сами помочь упечь за решетку, ведь зазря ругаться со стражей никто не любил, – но исключения бывали.

– Отчего он умер? – спросил Фертан.

– Хлыстовая травма. Сломано два шейных позвонка. Скорее всего, занесло на камни, попытался резко затормозить, и вот результат, – доложил его пожилой коллега, закончив осмотр тела.

Рейн пришел к тому же выводу.

– Это был несчастный случай? – по взгляду Фертана было видно – согласитесь, и закроем это дело. Ему наверняка хватало проблем в городе, чтобы разбираться с очередным потенциальным «висяком».

Кайлу Абель такой подход не устраивал, и Рейн прекрасно ее понимал. Тот, кто жаждет смерти хозяйки отеля, вряд ли остановится после первой неудачи. Или второй, если вспомнить снежную лавину.

– Несчастный случай? Как бы не так! Ваш Эрни пытался столкнуть нас с обрыва!

– Тьенна Абель, поумерьте пыл. Он такой же мой, как и ваш, – окоротил ее следователь. – И если на то пошло, это его труп я вижу перед собой

– Хотите сказать, предпочли бы увидеть нас на его месте? – не сдержалась женщина и прикусила губу, догадавшись, что сболтнула лишнего. – Извините, это нервное, – нехотя признала она. Ругаться со следователем было не с руки.

Фертан кивнул, принимая извинения.

– Что, по-вашему, здесь произошло?

Рассказ о преследовании в городе и погоне по горным тропам много времени не занял. А вот удары молний по скалам следователя насторожили, ведь Эрни не был магом. Пришлось стражам снова залезть в паромобиль, и уже через несколько минут следователь с кислым видом рассматривал найденные на полу однозарядные самодельные артефакты, которыми любили баловаться в братстве. Одна проблема – игрушки были слишком дорогими для такой мелкой сошки, как Эрни.

– Похоже, место было выбрано не случайно. Он точно знал ваш маршрут и выбрал дорогу, где сложнее всего развернуться, – вслух задумался Фертан. – Кто бы подумал, что это сыграет против него!

– Мы просто пытались уйти от удара, – буркнула Кайла.

– Удачно ушли. – Следователь еще раз покосился на труп, в одночасье ставший его головной болью.

– Удачно, раз живы, – вмешался в разговор Рейн и хмуро уточнил: – Эрни был убийцей?

Если кто-то заплатил теневому братству за голову Кайлы, можно ждать следующего.

– Эрни занимался всем, за что платят. Его же не случайно «Семь Монет» прозвали. Он за деньги готов был мать родную продать. Тьенна Абель, кому же вы успели помешать? – больше досадуя, чем ожидая услышать ответ, спросил Фертан.

– Не поверите, но я уже составляю список, – без капли иронии поделилась хозяйка отеля.

«И я хотел бы на него посмотреть», – промелькнуло у Рейна в голове, но сказал он другое:

– Мне надо в Пустошь.

***

Если бы век назад магам сказали, что они будут бродить по миру мертвых, вряд ли кто поверил. Считалось, что только некроманты из сказок могут поднимать трупы или общаться с душами умерших. В реальной жизни всё было куда прозаичнее. Умер, отпели, похоронили. Ровно до того момента, когда был открыт феномен Пустоши. Считалось, что человек попадает в нее сразу после смерти и медленно растворяется, становится ее частью, теряя себя и свою индивидуальность.

Маги могли уйти в Пустошь следом за погибшим и увидеть чужие воспоминания, вплоть до самой его смерти: эдакое путешествие в прошлое. Всё, что не видел и не помнил умерший, покрывалось туманом, в котором легко заблудиться. Чем меньше проходило часов от смерти человека, тем ярче были его воспоминания. Но со временем люди, кэбы, дома теряли очертания. Магам, научившимся ходить по дорогам Пустоши и расследующим убийства, погружаясь в чужую память, приходилось выкручиваться. Искать улики максимально быстро, чтобы не потеряться в тумане и не сойти с ума.

Рейн сам видел, как знакомая улица меняла очертания, обрастала переходами и тупиками, и чем дальше от мертвеца, ставшего проводником в мир Пустоши, тем плотнее становился туман вокруг. Других людей разглядеть и вовсе было невозможно. Вместе с тем нестерпимо хотелось вступить в густую белую пелену. Пустошь манила – то была плата за показанное прошлое. Те маги, кто следовал ее зову, теряли разум и больше не приходили в сознание.

Было время, когда Рейну казалось, что это гуманный способ расстаться с жизнью. Но каждый раз он останавливался на границе тумана и возвращался.