Хозяин

Он просто уложил меня на кафель душевой, придавив бедра, широко разведя колени. С полки полетели какие-то тюбики, бутылочки, Хасанов выдавил большую порцию геля для душа. Отшвырнув его в сторону, начал размазывать пальцами по промежности.

Дернулась, пытаясь вырваться, но тут же громко застонала, прикусив губу, глуша собственный стон, но было уже поздно. Его пальцы – это некий особый фетиш, он может ими сводить с ума, я в этом убедилась вчера.

Он давит, массирует, размазывая прохладную массу по половым губам, лобку, между ягодиц, не проникая в меня, делая это требовательно, лаская и терзая. Легкая судорога прошла по телу, на языке вкус крови, прикусила губу.

– Не дергайся, а то будет больно, – низкий голос, он пробирает до костей.

Приподнявшись на локтях, посмотрела вперед, в руках мужчины блеснуло лезвие опасной бритвы. На нас сверху лился, как в тропическом лесу, дождь потоком воды, ударяя каплями о кожу.

Первые касания, мой тихий сдавленный стон. Все слишком остро, опасно. Не шевелюсь, сжимаю кулаки, до рези в глазах вглядываюсь в лицо мужчины. Хасанов напряжен, на крупной шее дергается кадык, скулы побледнели, на виске пульсирует вена, по его широким плечам стекает вода, сосредоточенно смотрит между моих ног.

Он сдерживает себя всеми силами, делая то, что приказал вчера мне, но я ослушалась.

Его нельзя ослушаться.

Ему нужно подчиняться.

Беспрекословно, немедленно, иначе расплата будет жестокой, я это поняла. У Хасанова бешеная энергетика, она сметает, давит, уничтожает. Он не знает полутонов и не понимает полумеры, он или ненавидит и презирает так, что может убить, или любит до такой же высшей меры.

– Я сама, могу сама.

– Нет. Не дергайся, если не хочешь, чтоб я снова был в твоей крови.

Он говорит о девственности, которую я отдала за бесценок, помню его слова. Откидываюсь на спину, часто дышу, касания практически невесомые, мне не с чем сравнить, меня там никто никогда так не трогал.

Душевую наполнят пар, он оседает каплями на кафеле стены. Я возбуждаюсь, тянет живот, половые губы и клитор набухают, все становится в несколько раз острее и чувствительней.

Он что-то говорит, обрывистая речь, звон железа, а потом я кричу, выгибая спину, когда в меня проникают сразу два его пальца. Они давят на переднюю стенку влагалища, растягивая, задевая что-то чувствительное.

Несколько движений, большой палец на клиторе, мои глаза широко раскрыты. Я глотаю воздух, начинаю кончать, так быстро, неизбежно. Тело снова меня передает, сокращаясь, взрываясь изнутри так, что, кажется, лопаются мышцы.

Хочу, чтоб он остановился, пытаюсь убрать руку, но Хасанов продолжает натирать клитор, размазывая уже мои выделения по нему.

– Попробуй, какая ты, попробуй, – требовательно, громко.

Теперь эти пальцы у меня во рту, тело все еще колотит, я слизываю собственную влагу, утопая в глазах, полных огня и порока, своего хозяина.

– Хочу твой рот.

Теперь я была на коленях между широко расставленных ног мужчины, он огромный, мощный, мышцы под кожей оплетают голени и бедра. Много растительности, с черных волос стекает вода, она льется по яйцам, по стоящему крупному члену.

Тянусь к нему рукой. Я уже делала это, провожу несколько раз по стволу сжимая пальцами. Мурат от нетерпения хватает за волосы, тянет на себя, сразу открываю широко рот, беру как можно глубже расслабляя челюсти, помогая рукой.

Слышу протяжный грудной хрип, резкие движения, я захлебываюсь, задыхаюсь, слезы текут из глаз, растворяясь в воде. Не могу понять, сколько проходит времени, но я переполнена эмоциями подобно сосуду.

Головка члена разбухает еще больше, первые струи спермы ударили в горло, захлебываюсь, мускусный вкус бьет по рецепторам.

Но вот Мурат останавливается, резко отстраняется.

– Сожми его, сожми сильнее и яйца… да… да, сука… еще…да…дьявол.

Я лишь выполняю его требования, он кончает мне в руки вязкими теплыми струями спермы. Сжимаю упругие большие яйца, как завороженная наблюдая за удовольствием опасного зверя.

Все происходящее между нами вот уже третий раз все больше ломало мое сознание, но сейчас мне нравилось смотреть на оргазм этого властного и опасного мужчины.

Что происходило дальше, лучше не вспоминать, я сгорала от стыда и оргазмов в его постели, на члене, пальцах. Я подставляла соски для ласк, царапала его спину и дракона, дышащего огнем, на широкой груди.

Этого не должно было произойти.

Это неправильно.

– Ты сегодня как сонная муха, что с тобой?

Вздрагиваю от голоса Луизы Азизовны, режусь острым лезвием ножа, которым чищу картошку. На пальце появляется красная капля, еще, еще, они медленно собираются вместе и бегут уже тонкой струйкой по ладони.

Почему я раньше не догадалась спрятать нож в комнате и угрожать им Хасанову? Чушь какая, представила, как он потом накажет меня, по спине прошел озноб.

– Да что с тобой? Совсем сдурела, сейчас все кровью зальешь, дай сюда.

Не позволяю себя трогать, сама смываю кровь, зажимая порез бумажным полотенцем. Луиза смотрит на меня как на идиотку.

– Мне нужно снова позвонить.

– Опять?

– Да, соседка обещала навестить папу, он не отвечает.