Хозяин

– Таковы правила, если что не нравится, обратись к Хасанову.

Мы еще не уехали, время девять утра, но на душе слишком тревожно, и это даже не из-за беременности, в которую я все еще не могу поверить, не сдав все анализы, хотя все и так очевидно. Волнует что-то другое, скребет по нервам.

Не могла вчера ничего сказать Мурату, боялась разрушить ту едва уловимую связь, что начала ощущаться между нами. Секс снова был максимально откровенным, наше взаимное удовольствие – слишком острым. Мужчина еще долго не уходил, просто лежал, уложив меня на грудь, прижав к своему мощному телу.

Я слышала его дыхание и биение сердца, не в силах что-то сказать, прервать молчание. Может быть, стоило сказать тогда о тестах? Но я не сделала этого, переполненная некой эйфорией, взволнованная. Он уже не просто мой первый мужчина и хозяин дома, Хасанов, своим молчанием, обжигающим и суровым взглядом, проник слишком глубоко в сердце. При нем я теряюсь, волнуюсь, а в сексе позволяю все, потому что иначе быть не может. Он первый, единственный, а я глупая маленькая девчонка, которая влюбилась.

Проснулась одна, резко села, голова закружилась, но пока не тошнило. Луиза Азизова не сказала ни слова, когда увидела меня в джинсах и футболке, Вартан накормил.

– Значит, паспорт я не получу?

– Указаний насчет него не было. Садись, поехали, на трассе может быть пробка.

Обернулась, оглядела дом, я бы хотела, чтоб он сейчас смотрел, может быть, из того окна, из самого крайнего, где двери в комнату всегда закрыты. Садовник вновь возился с розами, уничтожая вредителей, от красноты рябило в глазах.

Какое-то время ехали молча, Равиль Тимурович часто смотрел в телефон, я сидела сзади, мысли путались, я все время прокручивала слова, которые скажу Мурату после консультации. Но никак не могла подобрать ответы на те вопросы, которые он обязательно должен будет задать.

В городе было душно, мы очень медленно двигались в пробках, я с любопытством разглядывала людей, словно меня не было здесь несколько лет, завидуя той простой жизни, которой они живут. А я попала в крутой замес, частично по собственной вине и глупости, и вынести все, что дальше пошлет судьба, мне тоже придется, а значит, я должна быть сильной – ради ребенка.

Улыбнулась своим мыслям, я уже люблю его, ведь малыш не виноват, и если он уже есть, то это не ошибка, это награда. Я не знаю, что делать, что будет дальше, но я никому не позволю сделать ему больно.

– Все нормально?

Было заметно, что Равиль нервничает, пытается развернуться, сигналит, чтоб нас пропустили.

– Да, нужно только заехать в одно место.

– Это так срочно?

– Да.

Остановились через пятнадцать минут в каком-то тихом дворе, Равиль вышел из машины, начал оглядываться по сторонам, я тоже открыла дверь. Пахло выпечкой, наверное, рядом кафе или кулинария, жутко захотелось булочку или пирожок. Мама пекла каждую неделю что-то, моим самым любимым блюдом был яблочный пирог с корицей.

Сделала несколько шагов по тротуару, тихий двор, детская площадка, мы должны быть где-то недалеко от центра судя по жилым старинным домам, по застройкам прошлого века и высоким тополям, с которых медленно летел пух, как белые хлопья снега летом.

– Макс, где он? Звонил? Что вообще за хрень происходит? Куда он мог пропасть? Где ты его оставил? Вы там совсем, что мозги потеряли?

Хотела спросить, можно ли мне пойти за угол – поискать кулинарию, но не стала, Равиль уверен, что я не сбегу, да я и не собираюсь, паспорта нет, денег совсем немного. Он даже не смотрел в мою сторону, был так поглощен разговором.

Но стоило мне сделать десять шагов и завернуть за угол, сразу прижалась к стене, мимо на скорости проехал велосипедист, чуть не сбив меня с ног.

– А ты чего тут делаешь? Пошли быстро со мной.

Голос знакомый, я практически не сопротивляюсь, меня тянут за руку в сторону дороги и черного внедорожника, оборачиваюсь, но Равиля не видно, лишь прохожие.

– Валера, что случилось? Там Равиль Тимурович, мы с ним…

В ту секунду у меня не возникло и тени сомнения, что может произойти что-то плохое, вообще ничего. Меня не удивило ни появление Валеры, ни знакомый джип, который я много раз видела во дворе дома Хасанова.

– Пойдем, хозяин приказал привезти тебя срочно.

Я даже не сопротивлялась, шла сама, лишь оборачивалась, но когда, оказавшись в салоне автомобиля, услышала блокировку дверных замков, а Валера нервно тронулся с места, накатила паника.

Запоздалая, но такая неотвратимая, с привкусом горечи.

– Куда мы едем? Валера? Кто приказал меня привезти? Что происходит? – хватаю Валеру за плечо, он отмахивается. – Я тебя спрашиваю, что происходит? Быстро остановись!

– Да молчи ты, сука, сиди смирно и не дергайся.

Нет, мы не были никогда друзьями и очень редко последнее время пересекались с Валерой, но ему никто не давал права меня оскорблять.

– Если ты сейчас же не остановишься, и я не выйду, ты ведь можешь об этом очень сильно пожалеть.

– Молчи уже, думаешь, кто-то боится хозяйской подстилки?

– А вот эта подстилка может очень многое нашептать ночью хозяину, ты об этом не думал?