Хозяин форта. Возвращение викинга

Он все еще смотрел на Харальда сердито, его кустистые брови сошлись на переносице, уголки губ опустились вниз, едва различимые в окладистой бороде. Гримарр промыл рану на щеке. Кровь он стер, но теперь виднелась страшная рваная дыра. И Харальд все не мог понять, каким оружием можно нанести такую рану.

— Да, — наконец произнес Харальд. — Она уверяет, что это здесь. Говорит, что Фасти сошел на берег к северу от той высокой скалы.

Гримарр повернулся, посмотрел туда, куда указывал Харальд. Он взглянул на берег и опять фыркнул, как будто ожидал, что сокровища будут лежать прямо на пляже, и разозлился, когда их не увидел.

— Отлично, и мы причаливаем, — сказал он, обошел Харальда и приказал найтовить парус и опускать весла.

Моряки потянулись к канатам, фалам и парусу. Его подтянули вверх, когда опустили рей и развернули его вдоль судна, к остальному такелажу. Те же, кто не найтовил парус, доставали весла и опускали их в воду.

Гримарр прошел на корму и ступил на левый борт корабля. Одной рукой, чтобы не упасть, он ухватился за старн-пост. Другую руку рупором подставил ко рту и прокричал кораблям в кильватере:

— Сюда! Сюда! Следуйте за нами! Готовьтесь с бою!

Он спустился вниз, вновь отправился на нос, отмечая, что моряки пришли в неистовство. Харальд обратился к Гримарру.

— Готовиться к бою? — удивился он. — С кем мы будем драться?

Гримарр посмотрел на него так, как будто большего оскорбления не слышал. Он отвернулся, оставляя вопрос без ответа, но потом, похоже, передумал и сказал:

— С этими жалкими ирландскими ублюдками. Они могли следовать за нами вдоль побережья. Если у Лоркана хватит смелости, он нападет на нас на берегу. Или не нападет. Но мы должны быть готовы. — Он смотрел прямо перед собой, когда отвечал.

— Если будет бой, — сказал Харальд, — я хочу быть со своими воинами. С Орнольфом и командой «Скитальца».

По выражению лица Гримарра было заметно, что ему с трудом удается держать себя в руках, подбирать слова, чтобы они звучали пристойно.

— Нет, — отрезал он. — Ты останешься со мной. С девчонкой. Будешь переводить. И все. — И больше ничего не сказав, он отправился на нос корабля.

Харальд смотрел ему вслед. Он не всегда понимал поведение людей. Не понимал, что заставляет их поступать так или иначе. У его отца был дар ведать, что происходит у людей в душе, а у Харальда такого дара не было. Этот урок давался ему нелегко, через множество ошибок, приводивших к серьезным проблемам. И сейчас он понимал, что попал в какую-то странную ситуацию. Что-то здесь происходило, а он не догадывался, что именно.

И тогда рядом с ним оказалась Конандиль, стала ближе, как будто ища у Харальда тепла. Они стояли на корме, в трех метрах от кормчего, единственного, кто находился с ними тут. Девушка наклонилась к нему, он услышал ее тихий голос, еще более тихий, чем обычно.

— Он тебя убьет, — сказала она.

Харальд нахмурился, уверенный, что ослышался.

— Что ты сказала? — переспросил он.

У него хватило ума говорить тихо, шептать, как она, и на фоне шума весел, бьющих по воде, и лязга оружия, которое доставали из промасленной холстины, их наверняка никто не мог услышать.

— Гримарр убьет тебя, — повторила она. — Когда все закончится. Он убил твоего отца и хочет убить тебя.

Харальду хотелось посмотреть на нее, но он сдержался, потому что не желал, чтобы кто-то, в особенности Гримарр, видел, что они разговаривают.

— За что? За что он меня убьет? — Столько вопросов породили слова Конандиль, а он хотел получить ответы на все и немедленно. — Он убил отца? За что?

Харальд едва почувствовал, что очнулся от нереального кошмара, а теперь вновь стал погружаться в него.

— Он думает, что вы с отцом убили его сыновей. Ваш корабль… был их кораблем. Не знаю, как он к вам попал… и Гримарр тоже этого не знает. Он знает одно — вы плывете на корабле его сыновей, и он хочет тебя за это убить. Как только ты перестанешь быть ему нужен.

Мгновение Харальд молчал, глядя на берег, который становился все ближе с каждым гребком весел «Крыла Орла». Гримарр стоял на носу, как совсем недавно стоял на корме, и рассматривал берег и утесы.

— С чего ты взяла? — спросил Харальд.

— Я знаю язык дуб галл, — ответила Конандиль, и сказала она это на языке норманнов. Акцент звучал странно, и слова она произносила не совсем правильно, но это была, без сомнения, речь скандинавов.

В голове у Харальда роились вопросы, но он не успел задать ни одного, потому что Конандиль продолжила, вновь перейдя на ирландский:

— Мой отец был купцом, вел дела с дуб галл, поэтому и выучил их язык. И я вместе с ним. Потому Фасти и выбрал меня, чтобы доверить тайну о награбленном. А не потому, что меня можно спрятать под палубой, хотя и это сыграло свою роль. Он узнал, что я говорю на его языке, потому и рассказал мне все, на случай, если умрет.

— Но почему… — начал было Харальд и запнулся.