Хозяин Яузы

На душе у него было тяжело – зачем только слушал ее, не надо было задерживаться. Это ведь такой народ – чуть увидят, что поддаешься, постараются что-то вытянуть из тебя. Но какая ей польза была оттого, что наговорила ему гадостей? Он ни на минуту не поверил ей – наверняка она слышала, как он расспрашивал хозяина про старика и девушку, оттого и сочинила свое предсказание тут же на ходу. Да и выдала она ему обычный набор цыганских банальностей: любовь, смерть, кровь, морковь. «Блин, – подумал он, – вот назло старой ведьме обязательно вернусь как-нибудь на Электрозаводскую, найду там Нелю. Мы с ней и со стариком опять пойдем в поход. Только интересно, как он лодку обратно дотащит – он же ее оставил в штольне под Яузой. Или у него на Электрозаводской целый склад таких? А может, на него еще кто-нибудь здесь работает?»

Федор сидел в лодке посреди Яузы, прислушиваясь к ночным звукам. Лодку тихонько сносило вниз по течению. В свете луны он увидел непонятный предмет, тихо покачивавшийся на воде. Он вгляделся – и озноб прошел по спине. Это была Неля.

Лицо у девушки было спокойным, словно она спала. Течение мерно колыхало ее. Но вот она пошевелила рукой.

«Она жива», – и Федор в несколько гребков направил лодку ближе, перегнулся через борт, протянул к девушке руки. Та, не открывая глаз, снова пошевелилась – словно непонятным образом следила за ним, чувствовала его приближение. Он вновь испытал это ощущение сосущей тоски внутри – словно его тянет куда-то, а куда – непонятно. Тянуло погрузиться в темную прохладную воду рядом с девушкой, обнять ее, отдохнуть от душной городской ночи, да и вообще – от жизни.

Ему померещилось, что Неля из-под полуопущенных век следит за ним. Что-то показалось ему невозможным, неестественным. Рука Нели вновь дернулась, словно жила своей жизнью. Федор хотел было уже взять ее за руку – и замер: из-под тела девушки вдруг показалось что-то черное, скользкое, отвратительное. Вышла из-за туч луна, и в ее призрачном свете Федор заметил, что глаза у Нели приоткрыты – застывший, неживой взгляд был устремлен в одну точку куда-то поверх его головы. Монстр выпустил щупальца, оттолкнув ненужный ему уже труп девушки, оплетая Федора. Тот закричал и принялся кромсать чудовище ножом, но на месте отвалившейся конечности тут же вырастали две новые. Федор вскрикнул отчаянно – и проснулся.

– Пусть сойдет с тебя печаль-тоска, – услышал Федор чье-то бормотание, и на лицо ему полилась вода. Тут он проснулся окончательно. Хотя еще минуту думал, что спит – над ним нагнулось какое-то морщинистое лицо без возраста, обрамленное неопрятными седыми косицами. В косицы вплетены были разноцветные ленточки, бусинки, нитки. Пахло от них прогорклым жиром. И лишь по этому запаху Федор узнал местную знахарку, неопрятную грузную старуху в одеяниях с многочисленными пестрыми заплатами.

– Сгинь, – пробормотал он.

– Вишь, как тебя корежит, болезный, – проворчала старуха. – Это оттого, что опоили тебя, чары навели. Ну, да я супротив них такое слово знаю.

Он увидел бледное лицо Веры.

– Гони эту дуру к черту, – гневно сказал он. – Вот еще что вздумала – колдовать.

– Это не я, это там, где ты был, околдовали тебя дурные люди, – запричитала Вера. – Старуха мне рассказала все. Другую ты встретил, разлучницу, оттого ты и ходишь смурной, и на меня глядеть не хочешь.

Федор сунул руку под подушку. Нелиного талисмана не было.

– Ты зачем мои вещи берешь? – заорал он на Веру. – Обыскиваешь меня, сонного? Дрянь!

– Ничего, ничего, так надо было, – торопливо забормотала Вера. – Куклу колдовскую я в огонь кинула. Увидишь, тебе скоро легче станет.

Федор выругался. Теперь даже на память о Неле ничего у него не осталось. Тут в душу ему закралось подозрение.

– Так вы что – опоили меня вчера? – заорал он. – То-то чай мне странным показался. Добавили какую-нибудь дрянь, оттого мне и снятся кошмары.

– Это люди лихие тебя опоили! – отчаянно крикнула Вера.

– Тихо, тихо, мой золотой, – забормотала старуха. – Все знаю, все вижу. Долгая дорога. Верхние боги злые, просто так не пропустят, им жертва нужна. Боги воды тоже жертву хотят.

Федор вспомнил шлюз, черное гладкое щупальце, утащившее человека, и ему стало плохо.

«Жертва, – подумал он. – И Данила знал об этом. Напрасно Фил строил планы на будущее – он уже был обречен. Недаром старик сказал ему – не спеши, вернись сперва. Он знал, что Фил не вернется. Вот зачем он взял с собой его – а может, и меня. Мы для него были расходным материалом, рыбьим кормом. А Фил еще так восхищался этим старым чертом. Бедный Фил! Но как так можно – старик шутил с нами, разговаривал, как с друзьями – и знал, что мы обречены. Гениальная задумка – использовать нас по дороге как грузчиков, а потом – как пропуск через шлюз. Отличный план. Наверное, когда Фил заговорил про вход из системы в Д-6, старик окончательно решил, что Фил не должен дойти до метро. На шлюзе его не съели – вместо него погиб тот егерь, что стрелял в нас. И тогда старик дал ему уйти на верную гибель. Ведь сначала его еще можно было остановить, но старик нарочно не стал этого делать».