Хозяин Марасы

Иногда, всего несколько раз в год, Марте хотелось закрыть лицо ладонями. Не бессильно, потирая уставшие веки; не нервно, скрывая слёзы; не в страхе, прячась от размазанного по шоссе тела бездомной собаки. Марта хотела закрыть лицо ладонями, спрятаться за лучшим щитом – переплетёнными пальцами, а через миг, раскрывшись, сломав все крепи, ограды и барьеры, развести руки, распахнуть глаза и увидеть нечто иное. Не стену в своей комнате, не кассу в круглосуточном супермаркете, не автобусную остановку или лица приятелей за столиком в гриль-баре. Пусть это будет не песчаный пляж или закат над бескрайними снегами. Даже городская свалка, вересковая пустошь или чужой двор стали бы чудом. Это было бы то, что не могло случиться, но всё же произошло.

Старый парк вместо бизнес-центра, успевший мелькнуть за открывающейся дверью автобуса. Кофейня, обрушивающая запахи сливок и вишни из раскрывшихся створок лифта. Горящее небо и пепел за собственным окном. Линейность путей и событий, предначертанность следственных связей, всего несколько раз в год заставляли Марту сдерживать злые слёзы – ну почему?! Почему этого нет?

Вот и сейчас, сидя на скамье катера, мчащегося по лазурным водам Тирренского моря, вспоминая здание аэропорта Ламеция Терме, Марта больше всего желала иного, другого, того, что пришло бы на смену сияющему солнцу и бескрайним водам, белозубому юноше, согласившемуся отвезти её на указанный остров по одной лишь записке с парой итальянских слов и суммой оплаты за услуги «водного такси». Парень то и дело что-то выкрикивал, закладывая лихие виражи по лёгким волнам, обдавая Марту кучей брызг, почти сразу высыхавших под жаркими лучами солнца. Она кричала ему, чтобы он перестал лихачить, но итальянец не понимал ни польского, ни немецкого, а на простое «Стоп» отреагировал буквально – с радостным смехом и издевательской улыбкой заглушил мотор, кивая в сторону видневшегося впереди острова с иглой маяка.

Через сорок минут, когда призрак острова обрёл плоть и стал огромным ломтём суши – сочным, зелёным, с серо-голубым галечным пляжем и красными камнями выступающих копьями скал – Марта перестала уже на что-то надеяться и что-либо желать. Она сжимала в ладони оговоренные двадцать евро, затребованные перевозчиком, и тупо смотрела на приближающийся пирс, на котором стояли двое. Издалека она не могла рассмотреть, кто именно это был, но полощущаяся на ветру белая длинная юбка выдавала маму – только она умела носить светлые вещи в любую погоду, всегда сохраняя их в чистоте и незапятнанности. Опознать её спутника Марте так и не удалось, хотя в том, что это был мужчина, она и не сомневалась. Кто ещё мог быть рядом с её матерью? Не Сандра же!

Когда катер, замедлив ход, поравнялся с пирсом, наглый водитель катера набросил петлю швартового троса на тумбу и протянул раскрытую ладонь поднимавшейся со скамьи Марте. Увидев это, спутник матери подошёл к краю пирса и небрежно, с отточенным высокомерием, бросил несколько слов на итальянском. Улыбчивый нахал тут же сник. Зябко поёжившись, он виновато ответил мужчине, даже пригнул голову, будто боялся, что тот набросится на него с кулаками, но кары не последовало. Вместо этого мужчина ловко ухватил Марту за руку и выдернул её из катера на деревянный настил пирса, покрытый старыми разводами соли. Через миг рядом с ней стоял дорожный чемодан, обмотанный плёнкой с наклейкой итальянской авиакомпании.

Vattene!4 – резко взмахнув рукой, велел незнакомец, и парень спешно принялся стягивать швартов обратно.

Милая! Мы уже заждались! – мать, наконец-то подобравшись к ней, тут же аккуратно прикоснулась своей щекой к её щеке, имитируя родительский поцелуй. Впрочем, даже в детстве Марте не доводилось торопливо стирать отпечаток маминой помады. Странно было бы, случись сейчас иное! Она с улыбкой кивнула матери, оглядывая её. Светлые волосы в аккуратной укладке, белое летнее платье, яркая помада и ровная, прямая спина – Анна была верна себе и своему образу даже на другом конце Европы, посреди моря. – Ты должна была приехать ещё несколько часов назад.

Рейс задержали – кто-то не захотел сдавать бутылку с водой. К тому же, на причалах ловили цыганку и пока тот лихач, что едва не утопил меня на дороге, любовался этим зрелищем, прошёл почти час! – Марта подтянула к себе чемодан с заедающей ручкой и повернулась к незнакомцу, спасшему её от вымогателя-катерщика. – Добрый день. О-о-о… Buon giorno, signor… – коряво, с грубым произношением, Марта попыталась поздороваться с незнакомцем на родном для того языке.

Надеюсь, вы доехали благополучно? – с улыбкой ответил тот на хорошем немецком, к которому примешивалась лишь толика певучего итальянского акцента.

Вроде бы, – она кивнула и протянула ему руку для пожатия, но мужчина, склонившись, запечатал на её ладони короткий поцелуй.

Добро пожаловать на мой остров, bella signora. Мараса рад приветствовать Вас.