Хозяин Сибири

Ужин прошел в дружеской обстановке, чего я никак не ожидал. Атаман казачьего войска оказался любителем живописи, чем меня в шок поверг. Уж от кого-кого, а от него подобного не ожидал. Взгляды генерала Ожаровского оказались удивительны. На его фоне все, кроме Катерины, выглядели профанами. Рассуждать о великих художниках прошлого и современности он смог лишь с моей сестрой. При этом поручик Гаврилов как-то скуксился. Даже граф Кутайсов и то время от времени озадаченно хмурился, а в какой-то момент я не выдержал и отвел в сторонку Павла Ипполитовича.

– Скажите, граф, для вас ведь не секрет, что Владимир Федорович так страстно любит живопись? – спросил я у губернатора Иркутска.

– У каждого из нас имеется своя страсть, – пожал тот плечами. – Я вот люблю охоту и сыграть партию-другую в бильярд. Пару раз при мне господин Ожаровский заводил дискуссии про живопись, но быстро сникал; ни подтвердить, ни опровергнуть его слова не могу, плохой из меня ценитель прекрасного.

– У каждого свои тараканы в голове, – согласился с ним я. – У меня к вам еще имеется вопрос. Ответите?

– Если смогу, то с превеликим удовольствием, ваше высокопревосходительство.

– Бросьте, граф, все время упоминать мой чин. Наверняка же знаете, что в какой-то мере случайно императрица такой указ издала, – чуть улыбнулся я, стараясь отследить эмоции генерала.

– Ольга Николаевна сделала свой выбор, и, как показало время, которого, прошу учесть, прошло всего ничего, – выбор правильный, – задумчиво ответил граф.

Ничего ему не стал отвечать, но настроение резко ухудшилось, хотя и без видимых на то причин. Нет, от самого себя ничего скрывать нет смысла. Пока не вижу дальнейших своих шагов, в какой-то момент предстоит сделать сложный выбор, но до этого пока далеко. Одно мне не нравится, что как-то так складывается, словно кто-то невидимый управляет моей судьбой. Не виной ли тому старый аксакал, решивший меня отблагодарить за спасение пацана? Уже не раз об этом думал, но к окончательному решению так и не пришел. В планах так и осталось отыскать то место и… не знаю, посмотреть его и переговорить с местными жителями… Для чего? Сам не пойму, но думаю, там какие-то есть ответы. Пока же это путешествие все время откладывается, возникают срочные неотложные дела…

Ужин тем временем подошел к концу, гости разошлись, я тоже отправился спать, это единственное желание за последние пару часов. Нашел в себе силы принять душ, а потом на кровать завалился и только глаза прикрыл, как вырубился. Удивительно, но проснулся сам, никто меня не будил и ничего не требовал. Обычно утро начинается суматошно, но на этот раз – тишина. А вот то, что солнце уже высоко и желудок возмущенно подсасывает, это не так приятно. Проспал! Впрочем, ощущаю себя бодрым и полным сил, чего, если честно, давно не было. После десятиминутной разминки и водных процедур пошел в гостиную.

– Доброго всем дня, – поздоровался с присутствующими.

За столом пьют кофе четверо: Катерина с моим адъютантом и Анзор с Симой.

– Догадываюсь, что кто-то из вас решил меня не беспокоить. Так? – спросил я, ни к кому конкретно не обращаясь, и, нагло отобрав чашку кофе у Катерины, сделал большой глоток.

– Ничего срочного или важного не произошло, – пожал плечами Анзор.

– Братец, выспаться тебе требовалось, ты же на ногах едва держался и постоянно рукой рот прикрывал, чтобы зевков никто не видел, – хмыкнула сестрица в ответ и позвонила в стоящий подле нее колокольчик.

– Сговорились, – понимающе резюмировал я, взяв с тарелки пирожок с творогом.

– Иван Макарович, простите, но меня неправильно информировали, – насупившись, сказал поручик Гаврилов. – Хотел вам доложить о состоянии дел, но не удалось.

– Денис Иванович, – погрозила поручику пальцем Катерина, – могу обидеться!

– Екатерина Макаровна, простите дурака! – приложил пальцы к губам поручик. – Молчу!

– Уже и заговор в собственном доме… – пробурчал я и посмотрел на Анзора: – Что там с немецкими представителями?

Тему о собственной побудке решил больше не поднимать – и так все понятно, а случись что-нибудь серьезное, Катерина первой бы меня разбудила.

– Чем могу служить? – спросила появившаяся служанка, явившаяся на звон колокольчика.

– Будь любезна, принеси Ивану Макаровичу завтрак, а мне кофе, – с улыбкой попросила Катерина.

– Сей момент, – коряво сделала реверанс служанка и вышла.

– Это кто такая и где Надя? – поинтересовался я.

– Надежда пару дней как приболела, говорит, что простыла, – пояснила Сима. – А эта девушка уже почти месяц в доме служит. Зовут ее Глафена, из деревни прибыла, дальняя родня Нади.

– Понятно, – покивал я, а потом уточнил: – Так что у нашей служанки? Ее доктор осматривал? Хотя Семен Иванович мне ничего не говорил, а кроме профессора или меня, вы бы никому и не сказали. Кать, ты чего о слугах не заботишься? – посмотрел с укором на сестру.

– Так она сказала, чтобы не волновались, отлежится и вновь служить продолжит, – растерянно ответила та.

– Пошли, – встал я из-за стола, – проведаем нашу захворавшую.