Хозяин Сибири

Мой адъютант побежал к лошадям, отвязал пару седельных сумок и через несколько минут мы со священником уминали жареного гуся. Все отлично, аппетит на воздухе нагуляли и даже внимания не обращаем, что птица попалась жесткая, да еще и на костре ее решили не подогревать. Ни одного вопроса никто не задал из присутствующих, в том числе и сделали вид, что не удивляются топорщащемуся на мне сюртуку, книгу-то за пазуху сунул… Почему-то не желаю с ней расставаться и в сумку убирать, хотя мог бы толстый том доверить Бесу, тот надежно защитит. Перекусив, мы стали в обратный путь собираться. На этот раз в дороге я дремал, но мне показалось, что в пути находились еще меньше, чем когда добирались до цели.

У дома священника я свою охрану отпустил, в том числе увели они наших с Гавриловым лошадей. Теперь-то мы с ветерком прокатимся, благо «мерседес» на месте. Уже на подходе к автомобилю у меня сработала интуиция, вопя об опасности. Еще ничего не предвещает беды, но я уже толкаю в сторону своего адъютанта и выхватываю револьвер; и только тогда замечаю, что в «мерседесе» кто-то наставил в нашу сторону обрез и появилась рука с пистолетом.

Прыгаю в сторону Гаврилова, стреляю в направлении машины, а в ответ вижу, словно в замедленной съемке, как расцветает вспышка выстрела из обреза, разлетается пассажирское стекло, и пуля летит в нас с поручиком.

Глава 11 Больница

Пули из моего револьвера летят во врагов, а на водительском месте показывается ухмыляющийся человек, лицо которого отлично знакомо. В меня попадает пуля, ударила в живот, больно, блин! Мы падаем с адъютантом на землю, из машины выскакивают убийцы. Один из них палит в нашу сторону из пистолета. Мою ногу обжигает болью, одна из пуль попадает в плечо, но стрелка с обрезом я пристрелить успел, а потом у меня сухо щелкнул боек, выстрела не последовало. А убийца уже прицелился мне в голову. Прогремел выстрел из охотничьего ружья, опередив пистолетный на мгновение. Перед тем как отключился, увидел падающего кулем убийцу…

Очнулся на кровати, во рту все пересохло, дикая слабость, тяжесть в мочевом пузыре и боль во всем теле, словно меня через жернова пропустили. Пару секунд осмысливал свое положение, а потом попытался стащить с лица маску, через которую подается воздух для вентиляции легких. Однако руку поднять не смог, да что там руку, пальцем не пошевелить! Уж не парализован ли? Валяться поленом на больничной койке… Нет, не желаю! Собрав волю, пошевелил пальцами на ногах, а потом и руках. Слава богу! Чувствительность есть, просто тело затекло, да и сил нет. В палату кто-то зашел, но я уже стал в сон проваливаться, простейшее действие отняло все силы…

Очередное пробуждение меня обрадовало. Дышать могу самостоятельно, руки и ноги двигаются, но в палате темно и ни хренашеньки не видно. Попытался сесть на постели, минут пять концентрировался и собирал тело в единое целое, ставшее словно желе… Удалось! Прислушался к своим ощущениям. Ну, могло быть и хуже. Ноющая боль в ноге, плече, животе, груди, и саднящая голова – терпимо. Осторожно себя ощупал и чуть заметно здоровым плечом пожал, мол, другого и не ожидалось. Рожа заросла щетиной, судя по ее длине – не брился дней пять. На голове повязка, плечо и нога тоже перебинтованы, а живот и грудь болят сильнее остального.

– И почему свет не оставили?.. – пробубнил я и встал на ноги.

Н-да, голова закружилась, держать вес на правой ноге невозможно. Вспомнил перестрелку и поморщился. Глупо попался, расслабился, решив, что покушения от служивых в этом мире не следует ждать, так как офицерская честь здесь превыше всего. Можно подумать, что с подобным не сталкивался! Взять хотя бы нападения на императрицу или когда с переговоров возвращался на поезде! Или посчитал, что моя деятельность никого не волнует?

Опираясь на кровать, а потом шаркая вдоль стены, добрался в туалетную комнату. Свет ярко ударил по глазам; минутку постоял, а потом, прищурившись посмотрел на свое отражение в зеркале.

– Ну и рожа, – покачал я головой и провел ладонью по лицу.

Впрочем, ожидал чего-то худшего. Перебинтованная голова (не болит!), синяки под глазами, щетина – фигня. А вот то, что опираться на ногу почти не могу, это больше беспокоит. Неужели задета кость? Не хотелось бы трость использовать по прямому назначению. Но, черт, как же так мы лопухнулись? Будь у меня автомат – покрошил бы убийц в капусту. Однако мне было неудобно нести АК и придерживать за пазухой книгу рукой, поэтому адъютанту доверил оружие. Впрочем, в тот момент, когда понял, что сейчас нас начнут убивать, никаких других вариантов не имелось. Не успел бы я сорвать с плеча автомат, снять его с предохранителя и начать стрелять. В прыжке подобное сделать нереально, а оставаться на месте и не двигаться глупо.