Хозяин Спиртоносной тропы

В голове, как крылья глухаря, заколотились тяжелые мысли: «Скорее к дядьке Егору! Рассказать все, что с ним сегодня было». Быстро собрал котомку, хотел идти, но вспомнил, что Егор наказывал повидать Митьку Петрова. Для этого надо было сходить на речку на промывочную площадку. Но прежде надо как-то отделаться от назойливого урядника. Тот, считая Кузьку едва ли не лучшим другом, прицепился не хуже того самого лупатого мизгиря со своими разговорами. Все же придумал, подскочил с лавки:

— От ведь балбес! — легко хлопнул себя ладошкой по лбу. — Совсем забыл: мне ведь Соколов велел про барачных Коробкову кое-какое донесение передать.

— Что за донесение? Мне скажи, — сдвинул на переносице брови Раскатов.

— Вам нельзя, тут делопроизводство затронуто, надо только Василию Степановичу рассказать. А потом, коли разрешит, так и вам поведаю, — нашелся Кузька.

— Коли так, тогда ступай, — согласился урядник, не в силах от выпитого повернуть голову, чтобы посмотреть в Кузькины глаза: врет или нет. — Да только опосля вертайся, еще одно дело обсудим.

— Обязательно приду! — обещал тот, ехидно подумав: «Как же, жди, когда у кедра листья опадут». Кузя знал, что через полчаса Раскатова уведут в барак, а утром он не будет помнить не только его, но и какая вчера была погода.

Как он и предполагал, вторая дверь в конце коридора была выходом из конторы. За ней начинался обширный двор по одну сторону, где были конюшни, а за ними большие продуктовые склады. По правую руку стояли небольшие, но ухоженные дома-пятистенки с крестовыми крышами, в которых в период сезона жили управляющий, делопроизводители, приисковая охрана во главе с Раскатовым и обслуживающим персоналом. Дальше к тайге располагались бараки для рабочих, куда и направился Кузя, чтобы узнать, где сейчас находится Митька Петров.

Народу в этот час здесь не было, все на работах. Лишь главный конюх и по совместительству сторож, увидев его, вышел, поднялся с крыльца хомутанной избенки, грозно спросил:

— Кто таков? Что тут шляешься?

Кузя пояснил, что он челнок со Спасского прииска, привез донесение Коробкову, а сейчас ищет Митьку Петрова, потому что он ему дальний родственник и хотелось бы повидаться.

Ответ удовлетворил того полностью. Он махнул рукой мимо бараков на реку:

— Ступай туда, он там на станке работает. А тут боле не ходи, чужим не место.

Кузя последовал его наказу.

Вдоль домов к баракам и дальше тянется досчатый тротуар, чтобы не ходить по грязи и навозу, которого здесь было больше, чем на любой таежной дороге. Пошел по нему, искоса посматривая в окна домов. В одном из них заметил молодое женское лицо, быстро отвернулся, чтобы не смущать ее своим взглядом. Когда хотел свернуть за угол бараков, услышал позади знакомый, звонкий голос:

— Кузя! Кузька, стой!

От неожиданности он даже присел, резко повернулся. К нему бежит какая-то девица с растрепанными волосами, в тапочках и ночном халатике. Кузька не успел ничего сообразить, как она, подскочив к нему, бросилась на шею:

— Кузька, ты что тут? А я сегодня хотела ехать к тебе. Вчера поздно прибыли. И как в окно увидела?

Кузя вдохнул знакомый запах, прижал подрагивающее тело к себе крепким объятием. Она попыталась высвободиться, запищала, как мышка:

— У, медведь, отпусти! Конюх смотрит.

Он послушался, разжал руки, посмотрел ей в лицо, переживая встречу. Только и смог прошептать одно слово:

— Даша!

Кто есть кто

Всю дорогу, пока Егор шел за незнакомцем, он будто предугадывал его мысли. Четкие отпечатки лошадиных копыт на мягкой земле показывали знакомый путь, где он ходил много раз. Сначала Егор задавал себе вопросы: куда, зачем и для чего этот человек едет? Ведь Спиртоносная тропа, где он должен грабить золотарей, осталась далеко позади. Этот огромный, глухой, дикий кусок Саянских гор китайцы и русские всегда обходят стороной, за исключением тех, кто в поисках золота на кон ставит свою жизнь. И далеко не всегда выигрывает в этой игре. Когда-то он бродил здесь в поисках своего баснословного богатства, но нашел лишь грехопадение: обман, жестокость, смертоубийство, ложь, что с уважением и почестями приветствуется в рядах братства таежных разбойников. Потому что иначе было нельзя. После этого он много раз пытался хоть как-то изменить эту жизнь, бандитские законы, но все безрезультатно. Пока однажды не понял, что этот мир будет жив, пока будет золото.

Сначала от этого восприятия у Егора было разочарование, будто он сам выпустил из своих рук синекрылую птицу удачи. Но прошло время, которое подсказало, что все отрицательные моменты настоящей жизни можно направить в нужное русло во благо того же человека, который обречен, но еще не знает этого, с помощью тех самых разбойников. Для этого лишь стоило предугадать последующий шаг нового «хозяина» Спиртоносной тропы и избавить этот район от разной залетной нечисти.