Хозяин таёжного неба

Всматриваясь сквозь увеличивающий кристалл в свою виртуальную «взаправдишнюю» руку, он отмечал несомненное сходство. Почти всё похоже: и чешуя, и цвет, и форма суставов… Только когти у Дрэги посимпатичнее — чистые, почти белоснежные и совсем не слоятся. Получается, что Стёпкин двойник из параллельного мира каким-то боком приходится родственником (или сородичем) дракону? И что из этого следует? А то, что гузгай должен и даже просто обязан обладать необходимыми для полётов навыками. Конечно, Стёпка не такими заковыристыми словами подумал, он для себя всё это проще выразил: надо просить гузгая о помощи. А то сидит внутри и в ус не дует. Лучше бы когти почистил, честное слово.

Правильный настрой удалось поймать не сразу. А когда знакомо ворохнулось что-то в груди, тут же встрепенулся и Дрэга. Он подобрался, подтянул лапы и уставился Степану в глаза удивительно серьёзным взглядом. Как будто обнаружил вдруг, что хозяин превратился в кого-то другого.

— Чего подпрыгнул? — спросил Стёпка. — Думаешь, только у тебя секреты есть? Давай, подставляй спину. Щас опять полетим… Если я не передумаю.

* * *

Третья попытка началась очень многообещающе. Направляемый гузгаем Стёпка в одно касание взлетел на спину, сел сразу правильно, как и должен сидеть настоящий драконий наездник, — и вот они вновь оторвались от земли. Дух, конечно, опять захватило, но ни о каком падении речи уже не шло. Стёпка сидел как влитой, утвердя ноги на подогнутых драконьих лапах и слегка сжимая его бока коленями, этого, как оказалось, было вполне достаточно. Вот тут-то бы ему и вскинуть победно руки и завопить на весь окрестный мир: «Люди, я лечу!!!»…

Всё испортил гузгай. Не зная, что такое разумная постепенность, он не желал «тише ехать» и поэтому сразу направил дракона вверх, повелительно пришпорив его пятками. Дрэга послушно пошёл по кругу, стремительно набирая высоту, и уже через минуту Стёпка закрыл глаза, через три минуты прошептал про себя «ой, мамочки», а через пять — отчаянно пожалел, что согласился на подобное безрассудство. Но отступать было поздно. Оставалось только держаться за дракона изо всех сил и молиться о том, чтобы это издевательство поскорее кончилось. Спина дракона уже не казалась достаточно надёжной опорой, она покачивалась, подёргивалась, с неё слишком легко можно было сорваться, потому что на ней не было никаких упоров и зацепов. Проклятущий гузгай, устроив подлянку, умыл свои немытые руки и теперь, наверно, подхихикивал, наблюдая за Стёпкиными страданиями. Довольно быстро они поднялись на невообразимую высоту, просто невообразимую, на километр, возможно, если не больше, а Дрэга без устали кружил и кружил, взлетая всё выше и выше. Стёпке стало холодно и он взмолился:

— Хватит, Дрэга, я же замёрзну. Хватит!

Подъём тут же прекратился. В животе что-то сладко оборвалось. Собрав всю свою волю в кулак, Стёпка открыл глаза, пугливо осмотрелся — и ахнул. Вокруг него, над ним, под ним, во все стороны простиралось бескрайнее, пронизанное солнечными лучами небо, украшенное тут и там белыми громадами облаков. И облака эти висели в воздухе совсем рядом, до некоторых можно было чуть ли не дотянуться рукой, а на некоторые Стёпка вообще смотрел сверху вниз. Страшно далёкая теперь поверхность земли превратилась в пёстрый, слегка размытый расстоянием зелёный ковёр, на котором кое-где выделялись более светлые пятна полей, отливала вдалеке серебром извилистая полоса реки с многочисленными рукавами и затонами, петляла дорога, превратившаяся в тоненькую жёлтую ниточку, и ещё много внизу было такого, на что Стёпкиного внимания пока просто не хватало. Огромный мир радостно раскинулся до почти неразличимого горизонта, и здесь, на этой потрясающей высоте, появилось ощущение, что нет уже никаких преград, что все расстояния сделались незначительными и даже смешными, и стоит только пожелать — очень быстро можно долететь до любого, пусть даже самого удалённого уголка, до каких-нибудь всеми забытых Махоньких Упырелл или до оркландского Горгулена. Или хотя бы до вон тех самых Закатных гор, силуэты которых с остатками снеговых шапок синеют под левым крылом дракона.

Вот теперь понятно стало, что это такое — увидеть землю с высоты птичьего, вернее, драконьего полёта. Это вам не скучная спутниковая карта родного посёлка в режиме онлайн за прошлый год, это умопомрачительный вид с совершенно умопомрачительного расстояния. До поверхности так далеко, что поневоле холодеют ноги, а сердце начинает колотиться как сумасшедшее. А высотобоязнь… она, конечно, никуда не исчезла, она просто превратилась в восторженный ужас. Или в ужасный восторг. Магический мир наконец-то соизволил повернуться к пришлому демону своей самой чарующей стороной. Опьянённый грандиозностью происходящего с ним чуда, Стёпка забыл обо всём на свете. Он летел! Он летел в небе на драконе! Почти как во сне! Даже круче, намного круче! Мечта сбылась и не обманула.