Хозяин таёжного неба

В зале было всё так же шумно, но никто не буянил, не ссорился, народ вполне дружески общался, кто-то утолял голод, большинство просто отдыхало, потягивая медовуху или пиво. На Стёпку почти не обратили внимания, покосились без интереса, тем дело и кончилось. Зато глазастый Стрига приметил его издали и споро, не дожидаясь просьбы, притащил тарелку щей, хлеб и огромную кружку медовой заварухи. Стёпка сразу отдал ему ещё один кедрик и с удовольствием приступил к позднему обеду, не заметив, как переглянулись сидящие напротив молодые гоблины. Они видели, как Стёпка расплатился, и что-то в его поведении этим двум парням с весьма простецкими физиономиями не понравилось. И пока он неторопливо утолял голод, они изредка бросали на него осторожные взгляды.

Еда была вкусная и, что самое приятное, горячая. Стёпка выхлебал щи, слегка жалея об отсутствии перца (вот бы где пригодились запасы из пещеры колдуна), с удовольствием принялся за мясо. И теперь уже начал прислушиваться к разговорам, тем более, что народ не таился, все говорили в голос, спорили азартно и охотно смеялись даже над незатейливыми шутками. Ничего особенно интересного он не услышал, обычные мужские разговоры об охоте, рыбалке, урожае, последних вестях из Усть-Лишая. Однако вскоре его уши уловили нечто более любопытное.

— А я тебе говорю, что Вершень брехать не будет. Я его давно знаю, ни разу он ещё не сбрехал, — горячился худой тайгарь, пристукивая крепкой ладонью по столу.

— А нонеча сбрехнул, — возражал ему плотный крепкошеий вурдалак, отрываясь от кружки с пивом.

— Ну, на кой, на кой ему было брехать?

— Да кто же поверит-то в такое? Чтобы над тайгой дракон летал дровяной повозки больше. Да кто его видел, окромя твоего Вершеня?

Вот эти слова Стёпку и насторожили. Он продолжал обгрызать косточку, а сам весь превратился в слух. Ему было жутко интересно. Ведь ясно же, о каком драконе идёт речь.

— Да много же кто видал, — вскинулся тайгарь. — Вон хотя бы у Кудряты поспрошай. Нонеча утром они его над дальними выпасами приметили.

Вурдалак захохотал, видимо, словам Кудряты он не доверял вообще. Окружающие с охоткой включились в разговор. Кто-то кивал, соглашаясь, кто-то недоверчиво ухмылялся, кое-кто допускал, что по нынешним временам и не такое случается, но заметно было, что большинство в существование дракона всё же не верит. И Стёпка их хорошо понимал. Сам не далее как вчера смотрел на Дрэгу и не верил глазам своим.

— Был дракон, — прогудел пожилой гоблин раскрасневшийся от медовухи. Бороды, как и большинство гоблинов он не носил, зато усы у него были знатные, почти как у Тараса Бульбы. — Не знаю, с повозку али как, но точно могу сказать, что он вчера заполдень на весскую сотню напоролся на Елгоховском взгорке. Наши за алыми плащами приглядывали и видели, что дракон прямо на передовых выскочил. Никакого вреда он им не содеял, а маги ихние однако же всё одно в него огненными заклятьями швырялись. В подкрылье попали, да дракону то заклятье, что нашему Шквыкле комариный укус.

Эти слова слышали в зале все. Наступила долгая тишина. Стёпка даже жевать перестал.

— Ежели он на весичей кидается, это для нас хорошо, — сказал кто-то.

— Да не кидался он, — с досадой поправил гоблин. — Дозорные так разумеют, что он ненароком на них вылетел, из-за взгорка-то, а они с перепугу по нему стрелять начали. Весичи, что с них взять. Треплята с Дромонтом в дозоре стояли, им верить можно. Они сразу назад коней погнали, когда увидели, что сотня левой дорогой ушла.

— А велик ли дракон-то? — в голосе спрашивающего явно слышалось недоверие.

— Шибко велик, — подтвердил гоблин. — Треплята говорил, что крылья в размахе мало не два десятка шагов.

Тишина взорвалась смехом, ополченцы недоверчиво ухмылялись, переглядывались. Гоблин переждал шум, добавил:

— Поверить оно, конешно, нелегко, думаете небось, что у дозорных от страха в глазах маленький дракон в большого обернулся? Да вы только о том рассудите: коли был бы он маленький, разве стали бы в него маги весские с перепугу огненными шарами кидаться?

— Да весских магов испугать невелик труд. Они у нас от каждого куста шарахаются, — сказал кто-то. — Вон у хозяина поспрошайте, весичи эти здесь же дня два как стояли, дак эти маги не по разу весь постоялый двор обошли, всю ночь дружинников понужали, боялись чегой-то.

Гоблин покачал головой:

— Об весичах спорить не буду. Но вы как хотите, а на спине у дракона верховой сидел. Не гномлин. Взрослый воин. Вот и прикиньте, каким должен быть дракон, чтобы такого как я мужика на себе в небо поднять да ещё и летать с ним.

— А верно ли?..

— Верно, — отрезал гоблин. — Я своему сыну верю. Он никогда брехать не станет.