Хозяин таёжного неба

— Вот он! Подсыл весский! Скользкий, как угорь, не ухватить! Драться горазд! Пришёл неведомо откудова! Дорогу на Весь выспрашивал! Кедриками за доносы расплачивается…

Увидев, что подсыл вполне дружелюбно разговаривает с хозяином, они стушевались и замолчали. Стёпка, не обращая на них внимания, встал в центре зала и огляделся. Вырвизуб сел сбоку на лавку, усмехаясь в усы. Ополченцев в зале было много, человек за тридцать. И почти все они сейчас смотрели на Стёпку. Одни просто с любопытством, другие посмеивались, явно не веря возбуждённым гоблинам; многие поглядывали настороженно, а двое вурдалаков так и вообще откровенно враждебно — эти, кажется, сразу поверили, что пойман весский шпион. Времена нынче такие наступили, что даже и неопасный с виду отрок, может оказаться кем угодно, хоть подсылом, хоть обученным на пакости слугой мага чародейной палаты. Стёпка не чувствовал ни малейшего волнения. Он в этом мире уже несколько раз оказывался в подобной ситуации и всякий раз выходил победителем. Не позволит себя обвиноватить и здесь. Вот что значит опыт и уверенность в своей правоте.

Прямо перед ним сидел за столом похожий на медведя грузный, бородатый тайгарь с загорелым кирпичным лицом. В сильных руках он вертел большую кружку с таким видом, словно раздумывал: а не метнуть ли её прямо сейчас в Стёпкину голову. Похоже, он гоблинам верил и вполне допускал, что незнакомый отрок может оказаться шпионом. Стёпка видеть этого не мог, но два насупленных вурдалака уже встали у выхода и даже положили руки на мечи, готовые к тому, что изобличённый шпион вздумает вдруг прорываться. А пожилой деревенский колдун всерьёз нацелился ударить в него заклинанием недвижимости. На всякий случай.

Не дожидаясь, когда его начнут обвинять, Стёпка решил взять быка за рога.

— Здравствуйте все, — сказал он и слегка поклонился. — Глыдря и Щекла меня с кем-то перепутали, решили, что я вражий подсыл. Не знаю, что им в головы взбрело, но я никакой не подсыл и могу это доказать. Вот. А весичей я тоже не люблю, они мне ничего хорошего не сделали, одни только гадости.

Среди ополченцев произошло некоторое шевеление, кто-то прокашлялся, кто-то хмыкнул. Парни смотрели на Стёпку почти с ненавистью, Глыдря дёрнулся было что-то сказать, но его сердитым рыком окоротил один из старших гоблинов.

Первый вопрос, однако, задал не бородатый тайгарь, а сидящий у камина колдун.

— Кто ты таков, отрок? Как тебя звать-величать?

— Стеславом меня родители нарекли, — сказал Стёпка и даже обрадовался, заметив, что его имя ни у кого из присутствующих не вызвало ни малейшего оживления. Даже девицы-служанки, кажется, никак на него не отреагировали. Они стояли в дверях и тоже слушали. Всё ж таки не каждый день в постоялом дворе подсылов ловят и допросы им устраивают.

От присутствующих, разумеется, не ускользнуло, что отрок на прямой вопрос ответил не полностью и, назвав своё имя, больше ничего о себе не поведал. И это, видимо, тоже сыграло не в его пользу. Скрытничает, значится, есть чего таить от честной компании.

— Откудова идёшь, Стеслав?

— Из Летописного замка иду, — честно ответил Стёпка.

— Младшие бают, ты дорогу на Весь выпытывал. На что тебе сия дорога?

Стёпка замялся, потом решил ничего не скрывать:

— Мне в Весь не нужно. Я туда сам не шибко попасть хочу. Просто… По этой дороге весские маги одного гоблина увозят, друга моего. Вроде бы в каменоломни его продали. А я хочу их догнать.

Ополченцы загудели, зашевелились, в глазах бородатого Стёпка увидел недоверие.

— Догнать? — спросил он. — Ты верхом сюда приехал? Конь твой в стойле стоит?

— Нет у меня коня, — сказал Стёпка. И сокрушённо подумал: «Не поверят».

— Как же ты до нас добрался? На чём? Неужто из самого Летописного замка пёхом шёл? Ноги в кровь не стоптал ли?

Щекла с Глыдрей довольно гугукнули и переглянулись. Подловил дядько Кружень подсыла-то. Теперича не отвертится, царёв подлизень, не отбрешется.

— До Проторы меня Ярмил Неусвистайло довёз, пасечник. Потом до Усть-Лишая я с весским обозом ехал. А сюда… — Стёпка замялся.

Бородатый подался вперёд:

— Говори-говори. Чего уж теперь. От Усть-Лишая до нас конец не близкий. Неужто пёхом?

— На драконе прилетел, — признался Стёпка.

Все засмеялись. Никто ему, конечно, не поверил, сообразили, что не хочет отрок по какой-то причине правду говорить.

— Ну, попустим, догонишь ты весичей, а дальше что?

— Попробую гоблина выкупить, — сказал Стёпка и тут же опередил следующий вопрос. — Деньги у меня есть, мне чародей Серафиан дал… Этот гоблин был у него младшим слугой. Маленький он ещё. Младше меня.

— Понятное дело, — сказал бородатый. — Так что окромя твоих слов у тебя ничего и нету. И веры тебе тоже нету. Нам ведомо, что весские маги на всякие пакости горазды. И отрока могут подослать, и бабёнку какую-нито до денег жадную.

— Оставь его, Кружень, — подал вдруг голос Вырвизуб. — Отрок правду говорит, а что не сказал, то не нашего ума дело. Я за него ручаюсь. Слово он мне верное передал от общих знакомцев. Свой он, точно свой.