Хозяин таёжного неба

— Ну и что? — спросил он, покосившись на Смаклу. — А вы что хотели? Я же говорил, что воеводы сговорились? А я что могу сделать? Дракона на них напустить? Эта Лосьва далеко от вашей Кечи?

— Вёрст десять, ежели напрямки через лес. А по реке чуток больше выйдет. Она нижее стоит, — пояснил Шмыня.

— Совсем рядом, — сказал Стёпка. — Ждите гостей.

Смакла помолчал, потом сказал с тревогой:

— Гриняда в Лосьву поутру уплыл. У него жёнка оттудова. Он с ней и уплыл, родню навестить захотела.

— Это твой брат? — спросил Стёпка.

Смакла кивнул.

— Ну и чего ты переполошился? Вернутся они, ничего с ними весичи не сделают? Они же не грабят никого, не убивают. Мы же с ними сколько раз встречались… Они только меня всё время поймать хотели.

Смакла отчаянно замотал головой:

— Тайгарь баял, что весичи беглых вяжут и обратно в холопы увести хотят. Царь повелел будто бы, чтобы всех беглых обратно хозяевам возвернуть, а ежели заупрямятся, то кнутами пороть и всё одно возвертать.

— Да вы-то разве беглые?

— Не, мы тутошние. А жёнка Гринядина, она из беглых. Они всей семьёй из Веси сюда утекли, давно уж, ещё до того, как я народился. Там в Лосьве таких много.

— А разве в Веси гоблины живут?

— Нонеча мало осталось, все почти от царя сбежали, а прежде много жило, шибко много.

— Так, — протянул Стёпка. — Понятно. Да только как весичи узнают, кто беглый, а кто нет? У них что, на лбу написано?

— Любой маг зараз узнает, — пояснил Шмыня, сильно помрачневший после рассказа Смаклы. — Это у вас, поди, на лбу такое пишут, а в Веси кажный холоп в грамотке боярской помечен. Поглядит на тебя ихий маг и сразу скажет, беглый ты али нет. Мой батя эвон когда оттудова утёк, а всё одно в грамотке той записан… Неужто и отсюдова нам бежать придётся?

— Ну и куды ты убежишь? — сердито спросил Глукса. — К орклам захотел?

— В тайгу уходить надоть.

— А здеся ты не в тайге, да? Ежели весичи пришли, они тебя где угодно отыщут.

Стёпка посмотрел на пацанов, и по их испуганным лицам ему стало ясно, что большинство из них тоже дети беглых холопов. Смакла подёргал его за рукав:

— Чего делать будем, Стеслав? Спасать Гриняду надоть. Не удержится он, я знаю. Он у нас бедовый, с голыми руками на дружинников пойдёт, ежели они его Слоёнку угонять вздумают.

— Ладно, — сказал Стёпка. — Чего зря попусту гадать. Пошли к твоим, поговорим. Узнаем, что там такое. Может, вернулся он уже, а мы тут зря переживаем.

* * *

По суровым лицам старших гоблинов и по заплаканным глазам Смакловой матери им стало ясно, что Гриняда не вернулся и что всё вообще очень плохо. Уже вся Кеча гудела, перепуганные гоблины метались от дома к дому, женщины ревели, кто-то собирал вещи, мужики то в отчаянии опускали руки, то бросались вооружаться топорами и вилами. От весичей никто не ждал ничего хорошего. В тайгу пришла беда, и Смакла со Стёпкой опередили её всего на один день.

— Вот что, мальцы, — сказал Бракша. — Не вовремя вы навещать нас удумали. Видали, что деется. Уходить вам надоть немедля. Ежели Смакла про весичей правду баял, они от вас не отступятся. Берите лодку и плывите до самого Усть-Лишая. Припасов мы вам с собой дадим. Лосьву стороной обойдёте, через Клокучую протоку, не забыл ещё? И не тяните, весичи вот-вот до нас доберутся.

— Гриняда не возвернулся ишшо?

Бракша потемнел лицом, тяжело опустился на крыльцо, оглянулся на заплаканную жену.

— Повязали, кажись, Гриняду. Чародей боярский на Слоёну указал, что беглая она. Её с семьёй схватили, а Гриняда в кулаки бросился. Ну и его заодно повязали. Тоже в Весь угонят.

— Так чего же вы сидите здеся?! — чуть не закричал Смакла. Он стиснул кулачки, встопорщился весь, смотрел по сторонам с таким видом, словно готов был сию минуту броситься брату на выручку. — Чего телитесь тогда?! Вызволять его надоть! Уведут же! Они меня с душегубами гнали. Они же их тоже на цепь посадят. И удавки магические на шеи накинут! И уведут!

— Ишь, взгоношился, — криво усмехнулся ещё один брат Смаклы, которого звали, кажется, Свига. — Без тебя, вояка, не обойдёмся. Ты, давай, собирайся живей, да уплывай со своим другом, пока весичи тебя снова не прихватили. Без тебя как-нибудь порешим. Наши уже собираются, мы хотим весичей в тайге перехватить и ночью своих из полона вызволить. А нахрапом их не возьмёшь, у весичей дружина там неслабая, два десятка боярских гридней.

Стёпка смотрел на раззадорившегося Смаклу и понимал, что никуда они не поплывут. Даже думать об этом противно. Они, значит, сбегут от весичей подальше, шкуры свои сберегая, а остальные пусть как хотят, так и спасаются? Хорошенькое дело!

— Ну вот что, — сказал он громко, привлекая к себе внимание всех, кто стоял во дворе. — Никуда мы не поплывём. Удирать от весичей я не буду, и Смаклу в обиду больше не дам. И весичей этих я не боюсь. Пусть их там хоть два десятка, хоть четыре.

Он глянул на скривившегося в злой усмешке Бракшу и добавил:

— А Гриняду вашего я попробую сам выручить. И жену его тоже. Смакла вам рассказывал обо мне, и вы зря ему не поверили. Да можете и не верить, мне всё равно. Смакла, полетишь со мной в Лосьву, покажешь дорогу?