Хозяин Тьмы. Сбежать от бывшего

Ужасно хотелось увидеть его улыбку. Не одну из тех редких скупых ухмылок, а настоящую улыбку. Когда-то Рейвен был улыбчивым, но не многие об этом знали: я и несколько его близких друзей, а еще — родные.

От того, что ничего из этого невозможно, мне стало еще холоднее, чем обычно. Как раз этот момент Рейвен выбрал, чтобы прижать два пальца к моей шее, как будто хотел пощупать пульс.

От его прикосновения меня перетряхнуло.

— Ты ледяная.

— Я мертвая.

Стоило оттолкнуть его руку, но я скорее бы умерла во второй раз, чем это сделала.

Рейвен наклонил голову, рассматривая меня, как диковинный экспонат в музее.

— Ты не убиваешь людей.

— Рада, что ты заметил.

— Это не шутки, Лиз! — рявкнул он, ударив кулаком в стену в нескольких дюймах от моей головы. Я подпрыгнула от испуга. — Умертвия живут за счет магии Тьмы, заключенной внутри них, подпитывают ее, вытягивая силу из живых. Ты этого не делаешь и слабеешь! Вчера ты вылечила мисс Браун, сегодня — того мальчика. Ты после этого едва стояла на ногах! О чем ты думала⁈ Что будет, если ты высушишь себя до дна, ты об этом подумала⁈

— Это моя работа.

Взгляд Рейвена стал тяжелым.

— На то, чтобы упокоить самого слабого призрака, тоже нужны силы. Откуда ты их возьмешь, если все истратила, стремясь завоевать любовь горожан и исцеляя их от мелких ран?

От возмущения я несколько секунд не могла говорить.

— Не мерь всех по себе! Не знаю, в чем ты меня подозреваешь, но провались ты во Тьму, Рейвен! Мой внутренний резерв восстанавливается! Сам собой, со временем! Неужели ты думаешь, что эти пятнадцать лет я просто сидела на месте и ничего о себе не узнала, прежде чем прибыть сюда и объявить, что я могу помочь этому городу? Что ты…

Я не смогла договорить, потому что Рейвен схватил меня за шею. Не больно, скорее чувствительно. Его ладонь подрагивала.

— Ты умерла пятнадцать лет назад?

Я замерла.

Проболталась! Сейчас Рейвен поймет, что я умерла в день свадьбы, буквально — уже в церкви, в комнате, которая была отведена для невесты. Я был там одна, готовилась выйти в зал, поправляла фату, а потом…

От воспоминаний запекло глаза, хотя я и не могла заплакать.

Накануне свадьбы, примерно за месяц, мне вдруг стало страшно. Все говорили, что невесты всегда нервничают, но я чувствовала — это другое. Как будто надо мной и Рейвеном нависли тучи, и я не знала, как этому помочь.

Я поделилась своими подозрениями с Рейвеном однажды. Мы сидели в гостиной дядюшки, я вышивала, как того требовал этикет, Рейвен — делал вид, что читает. Жена дядюшки, Шарлотта, сидела у окна в дальнем углу комнаты и изо всех сил смотрела на сад, чтобы, с одной стороны, соблюсти приличия, с другой — дать нам побыть наедине.

«Ты боишься чего-то конкретного, Лиз?» — спросил Рейвен, отложив книгу. Он наклонился ко мне, чтобы его слова слышала только я.

Я покачала головой. Вышивка в моих руках смялась, хотя я все равно никогда не была в этом хороша, так что не особенно об этом жалела.

«Я не знаю, чего я боюсь. Просто… я чувствую, что… что это добром не кончится. Что будет… что-то страшное, понимаешь?»

Он нахмурился. От тяжелого взгляда серых глаз мне стало неуютно.

«Если ты скажешь мне что-то конкретное — я смогу решить твою проблему. Что бы это ни было. Но если это просто страхи… тебе не стоит придавать этому слишком большое значение. После свадьбы все уляжется».

«Но Рейвен…»

«Что?»

«Ничего», — пристыженно отвернулась я.