Хозяин усадьбы Кырбоя. Жизнь и любовь

— Пусть это будет первым моим подарком, — сказал он, когда они выходили из лавки. И когда Ирма спросила, чем же было все остальное, Рудольф продолжал: — Все эти вещи — первой необходимости и потому не подарки. Подарком может быть только то, что совсем не требуется для жизни и что можно каждую минуту обменять на деньги. А теперь пойдем обмоем новый подарок, — закончил Рудольф и направился к автомобилю. Они сели вдвоем в автомобиль и поехали за город.

В загородном ресторане их приняли как старых знакомых. Им принесли что-то выпить, — Ирме понравилось, хотя она почувствовала, что ноги ее ослабели. Потом они пообедали, и в ногах снова появилась сила. Рудольф и Ирма и сегодня были все время в зале, на виду у людей, а не в кабинете. Ирма стала уже почти удивляться, почему Рудольф не ведет ее в кабинет, ей так хотелось увидеть, что это такое, ведь Лонни плохо отзывалась о кабинете. Но делать нечего. В одном была права Лонни: жених не должен ходить в кабинет, тем более со своей невестой. Значит, надо терпеть, пока Рудольф не перестанет быть женихом, а будет мужем. Тогда они и пойдут вдвоем в кабинет. Так рассуждала Ирма, считая, что голова у нее ясная, только вот ноги ослабели, стали как бы ватными. Когда они вернулись в город, было темно и кинотеатры сверкали огнями.

— Хочешь в кино? — спросил Рудольф, когда они вышли из автомобиля.

— Я боюсь, что засну там, — засмеялась Ирма. — Но давай пойдем. Постараюсь не закрывать глаз.

— Ты куда хочешь — в партер или на балкон?

— Веди меня на балкон, я никогда еще не была там, — попросила Ирма.

И они пошли на балкон и сели в первом ряду ложи, откуда было хорошо смотреть вниз.

— Я видела тебя позавчера вечером, — сказала Ирма Рудольфу и почувствовала, что сделала это только из-за слабости в ногах, которую ощутила еще в ресторане.

— Здесь? — спросил Рудольф.

— Нет, в другом кино, — ответила Ирма.

— Ах да! Правильно, — сказал Рудольф. — Я сидел с одной дамой и господином.

— Господина я не видела, — сказала Ирма.

— В самом деле не видела? — удивился Рудольф. — Господин сидел с одной стороны, а дама с другой, я был посредине.

— Правду сказать, я не видела ни тебя, ни даму, — призналась Ирма. — Двоюродная сестра Лонни сказала мне, что ты сидишь в ложе с дамой, которая гораздо красивей меня.

— Твоя двоюродная сестра и вправду так сказала? — спросил Рудольф.

— Да, сказала, что мне и в половину не хватает ее красоты, — сказала Ирма.

— Ты, дорогая, не очень-то верь своей двоюродной сестре, она, видимо, страшно завидует тебе. Она наверняка считает, что ей гораздо достойнее сидеть вместо тебя рядом со мной. А красота этой вчерашней дамы — от всяких красок, как и многие другие красоты мира. Но об этом нельзя говорить в обществе, ибо сейчас в моде только крашеная красота и натуре предпочитают заменители. А ты, значит, тоже была в кино?

— Двоюродная сестра пристала, как репей, — сказала Ирма. — Но я не смотрела на балкон, ни разу не оглянулась и не знаю, был ли это в самом деле ты или все накрутила Лонни.

— Нет, на этот раз она не соврала, — сказал Рудольф. — А вообще-то у тебя, видно, препаршивая обстановка дома.

— Да, как обычно в таких случаях, — ответила Ирма. — Как бы то ни было, у тебя было лучше. — И словно в ногах у нее все еще была слабость, Ирма прибавила: — А сейчас нельзя вернуться к тебе? Я больше не боюсь тебя.

— А я теперь боюсь тебя, — ответил Рудольф и притронулся к руке Ирмы.

— Ах, вот почему ты не пошел со мной в кабинет? — спросила Ирма.

— Послушай, девочка, зачем ты задаешь такие вопросы? Я частенько чувствую себя перед тобой дураком, ты словно совсем другая, чем я думаю о тебе. Скажи, откуда ты взяла этот кабинет? Кто тебе сказал об этом? Небось опять двоюродная сестра? — В голосе Рудольфа послышались грубые нотки.

— Извини, — произнесла Ирма и тоже взяла Рудольфа за руку. — Я не должна была бы говорить тебе об этом, но это, видно, результат того, что мы обмывали подарок. Двоюродная сестра сказала, когда ты выходил с этой дамой из кино, что теперь вы, пожалуй, пойдете ужинать где-нибудь в кабинете. И чтобы ты все знал, скажу тебе вот что: Лонни говорила, что женихам невежливо ходить в кабинет с чужими дамами, туда ходят только те, кто вообще не думает жениться или кто давно уже женат. Так она сказала, и я еще не знаю до сих пор, так ли это на самом деле. Ну вот, теперь я сказала тебе все.

На том их разговор закончился, потому что в кино вошли другие люди, усевшиеся рядом с ними. Рудольф успел только сказать, что эта дорогая двоюродная сестрица готова съесть их живьем, Рудольфа и Ирму. У Ирмы все время, пока они сидели в кино, болело сердце — какой черт подбил ее все это говорить. И сегодняшний вечер в кино тоже почти пошел прахом. Ирма решила, что ходить в кино ей нужно одной, тогда, пожалуй, будет толк.