Хозяин Вселенной

Я сочувственно вздыхаю. Если ангельский пояс напоминает пулемётную ленту, то свирский вариант похож уже на патронную ленту от авиапушки. То ли дело у Цанга — довольно узкая конструкция сэнсэйского пояса с плотно расположенными секциями чем-то похожа на изящный браслет. Всё верно, гости вполне могут прибывать на крышу, спускаться и подниматься на лифте… Однако инструкция неумолима — все без исключения инопланетные туристы, не обладающие естественной способностью к полёту, должны совершать вольные экскурсии в транспортных поясах. У нарушителей этого правила могут быть серьёзные проблемы, вплоть до отказа в дальнейших посещениях Рая. Ангельские строения вообще не слишком приспособлены для нелетучих существ, и несчастные случаи со смертельным исходом никому не нужны. Упавшему с высоты ангельской башни и тем более летающего жилого комплекса вряд ли поможет даже витализатор, ложкой мозги не собрать.

«А твои скоро прибудут?»

«Да не скоро… Жена работает, дочура у прапрабабушки гостит».

Сегодня наша подпольно-революционная ячейка собралась у меня дома, поскольку остров Шушенский — пройденный этап. Напуганные моей выходкой, доктора настояли на отключении подавителя телепатии. Не хватает ещё, чтобы подследственный (весьма ценный) окочурился прямо в СИЗО… Если к тому же учесть, что стройка века на Оплоте Истинного Разума приказала долго жить без моего, скажем так, непосредственного участия, моя изоляция потеряла всякий смысл (во всяком случае пока), и до суда мне изменили меру пресечения на домашний арест. С правом прогулок в пределах планеты, ага. Ангелы существа высокогуманные… Но, естественно, о возврате к работе в службе внешней безопасности до решения суда можно даже не мечтать.

«Верно, Рома, — чуть усмехается Цанг, уловив. — Вот после суда можно будет мечтать сколько угодно».

Я смурнею. Понятно, он просто шутит, но…

«Да ладно, не обижайся. Во-первых, тебя наверняка оправдают, а во-вторых…»

«А во-вторых, я и сам знаю, как нелегко мне будет вернуться в службу».

— Ой, какая прелесть! — раздаётся из соседней комнаты. — Да ладно, ладно, не беру я!

Нечаянная Радость восседает в корзине, подвешенной на стене и приспособленной под гнездо, растопырив крылья и выставив вперёд лапки с коготками, и грозно верещит, всем своим видом давая понять — она будет защищать родное дитя до последней капли крови.

«Осторожней! Она плохо понимает по-свирски, а вот кусаться и царапаться умеет здорово».

Между тем Нечаянная Радость, увидев хозяина, немного успокаивается. Раз хозяин тут, значит, опасность, исходящая от этого колоссального чудовища, не так уж велика. Хозяин на то и хозяин, чтобы защитить Нечаянную Радость от всех напастей. Между тем котёнок, которого Ирочкин братец уже успел метко окрестить Долгожданной Радостью, проснулся и любопытно высовывает мордочку из-под материнского крыла. Картинка действительно умилительная донельзя.

«Ладно. Пора работать. Рома, где нам будет удобнее?» — Цанг прядает ушами.

«Да вон в той комнате. А это специально для тебя».

«Вот за это спасибо, — сэнсэй опробует пуфик, изготовленный мной только вчера. — Не особо люблю сидеть на полу. Динна, время идёт».

«Разве ты тут главный?»

Я улыбаюсь.

«Правда, Динна, показывай. Мы с нетерпением ждём».

«Как скажешь, начальник».

Труба, проходящая вдоль стены тоннеля, страшно холодная, и капли росы бисером покрывают её. Я тщательно слизываю эти капли немеющим от холода языком. Если лизать долго и усердно, жажда отступает…

Да, вопрос с водой удалось решить. Вот с едой решить вопрос будет посложнее… Сколько я смогу продержаться без пищи?

Семь тысяч сто восьмидесятый оказался прав. Не то чтобы ЭТО было сном. Нет, я находился в полном сознании. Бред? Галлюцинация? Не то, не то!

…Я смотрел в тёмную глубину погашенного экрана и не узнавал собственного отражения. Потому что оттуда, из-за тонкой грани, на меня смотрел ЧУЖОЙ.

«Ты… Ты кто?!»

«Я твой Внутренний голос».

Шерсть на моём теле встаёт дыбом… Великий Разум, какая шерсть?! У Истинно Разумных на теле нет ничего! Это не моё тело… Это не мой разум!

«Спокойней, спокойней. Ты не сошёл с ума. Просто так надо».

Я понемногу беру себя в руки.