Храм ада. Восстание лжи

«Неужели это руки убийцы? Того, кто обречет многих жителей Корбака на верную смерть, лишь бы те следовали приказам? Сколько еще тысяч должны пожертвовать своими жизнями, чтобы я, наконец, успокоилась и не предпринимала больше никаких походов, полностью отдав себя правлению? Этот должен быть последним. Этот обязан быть последним! Я еще не так глупа, чтобы тратить всю свою жизнь и жизнь людей на поиски артефактов, которые еще неизвестно пригодятся ли. Две книги вполне хватило бы мне, но без восприимчивости к магии я все равно не смогла бы ими воспользоваться. В Храме Тьмы я хотела оживить Алекса, но мудрец сказал, что его время еще не пришло. У Алекса нет той силы, что у Фрола, поэтому я согласилась. Но как только с белым магом будет покончено, Алекс тоже не окажется в стороне».

К телеге подъехал на коне человек и, поклонившись, спросил:

— Моя императрица пришла в себя? Мы очень рады этому. Возможно, сейчас не подходящее время, но… Какие будут приказания? Мы почти у границы Корбака и Арии!

— Спасибо, Симон, я в порядке.

Женщина протянула руку к всаднику и с его помощью сумела сесть. Вокруг раскинулась степь. Лишь одинокие деревья стояли на ее территории. Крошечная трава пыталась преодолеть сухой климат и хоть немного увеличиться в размерах. Потрескавшаяся почва мешала это сделать, а долгожданный дождь ничем не подсказывал своего появления.

Пыльная дорога говорила о том, что многие ездили по ней, добираясь таким образам до реки Господа, где располагался мост на другой берег, уже в пределы могучей Арийской империи.

— Как далеко мы удалились от Сормы?

— Не большее двух сотен миль.

— Мудрец?

— Его не видно с тех пор, как вы покинули Фуроф. Многие надеются на то, что вряд ли еще когда его увидят.

— Не будем сейчас говорить о недостатках этого человека. Мы в последнем походе. Вернемся и тогда обсудим его сущность, но не сейчас. Сейчас он нам нужен.

— Да, госпожа.

Вэл еще раз посмотрела на небо.

— Сколько я проспала?

— Третий день пошел.

Она замолчала, думая о том, что могла бы сделать за эти дни. «Видимо мое положение было не из приятных. Три дня…»

— Многие хотели вернуться, чтобы вы поправились именно в столице. Ваша болезнь не на шутку напугала нас. Я же не посмел нарушить вашего приказа…

— Ты все правильно сделал, Симон. Расскажи, что за рана оказалась на мне!

— Вас принесли в очень плохом состоянии. На вопрос: «Будете ли вы жить?», целители только разводили руками. До самого вечера они находились около вашего тела и испробовали многое из того, что знали, но ничего не помогало. Тогда знахарь пошел на крайние меры, прибегнув к помощи духов. Именно они подсказали, чем следует вас излечить. Они попробовали и к полуночи в один голос заявили, что опасаться больше нечего, но вот сколько вы проспите после нанесенной призраком травмы, никто не знал. Вы проснулись на третьи сутки, но некоторые говорили о гораздо большем сроке.

— Ты сказал о ране, оставленной ножом призрака. Но кроме меня никто не знал, что меня отметила именно эта тварь.

— Знахарь рассказал все, как было, едва взглянул на ваше плечо. Нам стоило немалого труда снять с вас кольчугу и жилет. Благодарите целителей! Они дали вам вторую жизнь!

Ехавшая впереди сотня конных воинов остановилась. От них отделился один и подскакал к императрице.

— Моя госпожа, в сотне ярдов границы Арии. Что будем делать? Идти дальше или все-таки свернем на север, как говорил мудрец? — при этом он сплюнул в сторону.

Женщина сделала вид, будто не заметила этого.

— Отправьте гонца в Сизу, к барону Виолию. Пусть не волнуется. Мы не нападем на его земли, а просто пройдем через них. Оттуда, пусть гонец скачет в Тром к императору. Ему следует знать, что мы направляемся за Великую Пустыню. Пусть не чинит нам препятствий! Мы же, тем временем, повернем на север, как говорил мудрец! — повысила голос Вэл. — Дойдем до моря Малой Луны и опять повернем на запад. Берегом мы вторгнемся в пределы Арии, может быть остановимся близ Сиза и двинемся дальше до Дыры Яйра, мимо северно-западных границ Трома до самых западных гор. Вам ясен маршрут и то, что нужно делать?

— Да, госпожа!