Храм любви

И тем не менее целый день он пытался придумать способ, как ему покинуть Джокьякарту с Саридой. Он знал, что иначе она останется совершенно беззащитной перед голландским наглецом, особенно, если ее отец будет настолько плох, что они не смогут двинуться с места и вернуться домой. День тянулся медленно, но наконец настало время ужина. Впоследствии он думал, что при других обстоятельствах получил бы больше удовольствия от общения с умным человеком. Он мог бы услышать и узнать очень много интересного о стране. Но сейчас, о чем бы они ни беседовали, он видел перед совой глаза Сариды, слышал дрожь в ее голосе, рассказывающем о голландском полковнике.

Наконец ужин подошел к концу, султан пожелал ему доброй ночи, и герцог, освободившись, быстро пошел туда где его уже ждал Хаджи.

Хаджи достал для него лошадь. Герцог понимал, что было бы ошибкой попросить лошадь у дворцовых слуг. Их, конечно же, удивили бы его ранние утренние и поздние вечерние выезды. Потому-то он и послал к Хаджи записку с просьбой о встрече.

Яванец, взглянув на него, сразу все понял:

– Вы думаете, что сегодня может что-то случиться?

– Так думает Сарида, – ответил герцог.

– Вы поедете один? Я могу найти надежных людей и послать их с вами.

Герцог покачал головой:

– Опасно, если кто-нибудь об этом узнает. Кроме того, Сарида может ошибаться. У нее нет никаких особых причин считать сегодняшнюю ночь особенной.

– Сарида очень близка к богам, – совсем тихо сказал Хаджи. – И они говорят на таком языке, которого мы не можем услышать.

Герцог не ответил. Только отъехав от дворца, он сердито сказал себе, что не надо бы ему слушать все эту чепуху. Чем скорее он вернется в Европу, тем лучше.

Но он понимал, что на самом деле так не считает, и был рад захваченному на всякий случай револьверу.

– Я готов сражаться с реальностью, – думал он по дороге, – а не с фантазиями, ничего общего не имеющими с фактами.

Совсем стемнело, и звезды, как алмазы, зажглись на небе. Светила полная луна. Дорога была еще мокрой от дождя, поэтому он ехал не очень быстро. Невозможно было не поддаться очарованию пальмовых силуэтов на фоне звезд и деревенек со светящимися окнами бамбуковых хижин.

Выехав из города, он посмотрел на виднеющийся вдали вулкан, извержение которого много столетий назад засыпало Боробудур. Днем было заметно, как он дымится, но теперь только лунный свет серебрил рисовые поля.

Наконец он свернул с дороги на проселок, ведущий в Плаосан. Приближаясь к дому Сариды, он снова и снова задавал себе все тот же вопрос: что же он с ней будет делать?

Он не мог предложить ей то, что предлагал полковник Ван Кеерк. Это было бы оскорбительно и унизительно не только потому, что ему было ясно, что она благородная леди по рождению, но еще и потому, что она была чиста и невинна.

Так что же он еще может сделать? Герцог не мог жениться на девушке чье положение в обществе непонятно и о которой известно лишь, что она живет в том же графстве, что и он, но так, что он об этом не знает. Своей родословной герцог придавал очень большое значение. На протяжении столетий его предки роднились с известнейшими фамилиями Англии.

– Голубая кровь должна смешиваться только с голубой кровью, – сказал его отец, когда Дарвин был еще совсем маленьким мальчиком.

Когда он повзрослел, все, начиная от дедушки с бабушкой и заканчивая дальними родственниками, внушали ему, что женщина, избранная им в жены, должна быть достойна его положения в обществе. Ее кровь, ее предки должны быть одного с ним круга. Он знал, что некоторые из наиболее проницательных его родственников были осведомлены относительно подлинной сущности леди Шарлотты – о ее вольном поведении ходило много сплетен. Тем не менее они не считали ее неподходящей невестой для герцога Инглбери. Он легко мог вообразить весь ужас, с каким они бы встретили его женитьбу на никому не известной девушке по имени мисс Mapтин, какой бы красавицей она ни была.

– Что же мне делать? – спрашивал себя герцог. – Черт возьми, что же мне делать?

И вот, когда вдали уже стали различимы очертания дома, он заметил, что впереди, у леса, что-то движется. Проехав чуть дальше, он увидел, что это были не животные, как ему показалось вначале, а три человека, которые тащили что-то по земле. Он не мог разглядеть, что это такое.

Герцог направил лошадь в сторону от дороги и поехал по мягкой мокрой траве, залитой водой, поднявшейся после дождя. Он ехал совершенно беззвучно, но земля так размякла, что приходилось двигаться гораздо медленней, чем раньше. Увидев людей, скрывшихся в лесу, герцог понял, что это воры. И тут же вспомнил, что сворачивая с дороги, под пальмами он заметил повозку, запряженную двумя лошадьми. Рядом никого не было, и потому он не придал значения увиденному, но теперь понял, для чего она там стояла.