Храм муз словесных

Составителям предстояло решить много проблем и прежде всего выработать структуру расположения слов. Этот вопрос вызвал много споров, поскольку некоторые из академиков, например И. Н. Болтин, считали «чин азбучный гораздо удобнее для приискания слов» [128, л. 1, об.]. Однако при обсуждении было подано 30 голосов за создание гнездового словаря, т. е. «по чину производному… выискивать первое самостоятельное или коренное слово и все от него производные или сложные ставить по чину азбучному» [127, № 1, л. 43 об.]. Положительное начало такого расположения очевидно — в словаре можно было выявить корневое родство слов, определить семантические связи лексем внутри гнезда.

Составители словаря черпали свои материалы из многочисленных источников. В основном это были лексикографические пособия, изданные в 1770-е гг. — «Российский целлариус» Ф. Гелтергофа и «Церковный словарь» П. А. Алексеева, рукописные словари сотрудников Петербургской Академии наук К. А. Кондратовича и А. И. Богданова. Аналогические таблицы заполнялись и словами, выбранными из церковных текстов. В ряду литературных источников ведущее место занимали сочинения М. В. Ломоносова. Мысль составителей словаря постоянно обращалась к литературному наследию великого ученого. И это неудивительно — ведь стилистическая система Ломоносова, связанная с теорией «трех штилей» литературного языка, и его нормативно-стилистическая грамматика явились той теоретической базой, на которую опирались при создании словаря. Влияние великого ученого обнаруживается в выборе слов и примеров. Убедительным доказательством предпочтения ломоносовских произведений всем прочим служит общее соотношение приведенных иллюстраций в словаре: из произведений Ломоносова — 883, из Сумарокова — 30, из В. П. Петрова — 13, из Хераскова — 13. Но такой подход к иллюстрированию значений слов устраивал не всех участников этой работы. Так, известный историк М. М. Щербатов в письме к непременному секретарю Академии призывал шире использовать произведения Сумарокова и Тредияков-ского, чтобы «воздать справедливость всем нашим Российским сочинителям» [129, л. 2].

В самом подборе авторов-составителей словаря ярко отразились черты той замечательной эпохи: в их числе находились не профессионалы-языковеды, и не только такие известные писатели, как Д. И. Фонвизин, Г. Р. Державин, Я. Б. Княжнин, а и ученые-естествоиспытатели И. И. Лепехин и Н. Я. Озерецковский, астроном С. Я. Румовский, математики П. Б. Иноходцев, С. К. Котельников, педагоги И. Ф. Янкович де Мириево и И. И. Мелиссино, историк М. М. Щербатов. «Обогащение и очищение языка российского» стало общей задачей русской науки и просвещения.

Президент Российской Академии Е. Р. Дашкова участвовала в составлении основных начал словаря, рассматривала его по листам, вносила в эти листы свои дополнения и замечания. Она собрала более 700 слов на буквы «Ц», «Ш», «Щ», была одним из самых деятельных членов Объяснительного отдела и трудилась преимущественно над толкованием смысла слов, обозначающих нравственные качества.

Без устали занимался словарем и непременный секретарь Академии И. И. Лепехин. Он был членом Объяснительного и председателем Издательного отряда. Совместно с Н. Я. Озерецковским, С. Я. Румовским и С. К. Котельниковым непременный секретарь объяснял значения слов, относящихся к естественным наукам, описывал орудия труда, употреблявшиеся в различных промыслах, широко используя при этом народные названия. Его перу принадлежало и предисловие к словарю.

Блестящий знаток древнерусской литературы и истории М. М. Щербатов участвовал в выборке слов из «Нестеровой летописи» и «Ратного устава». В сборе и объяснении слов принимали активное участие Г. Р. Державин, Д. И. Фонвизин, И. Н. Болтин, И. Л. Голенищев-Кутузов, С. Г. Зыбелин, И. И. Мелиссино. Лексический материал выбирали из церковных книг и объясняли его в основном лица духовного звания: Г. А. Алексеев, Дамаскин (Д. Семенов-Руднев), А. И. Красовский, И. И. Сидоровский и др.

Работы по составлению первого нормативного словаря русского языка велись не только в стенах Российской Академии. Так, член Российской Академии, ректор Московского университета И. И. Мелиссино привлек к сбору слов студентов и даже ходатайствовал о том, чтобы тем из них, кто за участие в составлении словаря отказался от материального вознаграждения, было присвоено «какое-нибудь академическое звание». Кстати, эта просьба была выполнена. На заседании 23 октября 1792 г. собрание решило «избрать осьмерых из молодых людей, оказавших уже успехи в отечественном языке нашем под названием приобщников» [127, № 2, л. 33]. Это были: М. и А. Антоновские, З. Масловский, М. Панкевич и Я. Рубан.

Титульный лист I тома Словаря Академии Российской.