Храм ненависти

Если я вам процитировал эти несколько примеров, месье Моро, то только для того, чтобы дать вам попять, что гам, где Вдохновенный Мэтр, и только гам, может родиться истинное произведение искусства! Но не подумайте, что всё устраивалось так уж гладко в этот трудный подготовительный период! Андре Сервалю приходилось бороться против самых разных врагов: спекулянтов, посредников, подрядчиков работ, политиков, даже духовенства, которые пытались расстроить его планы и проекты из жажды выгоды, из зависти. Это была глухая, терпеливая и неблагодарная борьба, борьба против удвоенной ненависти ко всему доброму, ненависти к человеку, имевшему смелость видеть великое. Всё, что может произвести людская мелочность и низость, было известно Андре Сервалю. Он сильно страдал от этого, но его неумолимое стремление к успеху, вера в конечный результат и порядочность помогли ему мало-помалу преодолеть те многочисленные препятствия, которыми был усеян его звёздный путь. Те, которым он должен был отдать дань презрения, люди, делавшие вид, что готовы помочь ему, те самые, кто обещал всяческое содействие, лелеяли в то же время единственную мысль: использовать его для своих собственных амбиций и личных аппетитов. Наихудшим среди этих презренных люден были, несомненно, этот «Месье Фред», и его продажная клика сомнительных финансистов…

БОРЬБА

На обратном пути в столицу Моро чувствовал себя одновременно потрясённым и опьянённым всем тем, что он услышал из уст преемника Андре Серваля. Теперь он мог продолжать писать свой странный репортаж. Придя к себе, он тотчас погрузился в работу. Рассказав прежде своим будущим читателям то, что ему было известно собственно о работе над собором и об организации цеховых объединений, он теперь сделал переход к важному разделу, где описывал борьбу, что вынужден был вести белокурый гигант.

По своей привычке он работал всю ночь. Когда пришёл рассвет, он смог наконец с удовлетворением уснуть, чувствуя себя человеком, который создал своё собственное «произведение». Когда же он проснулся, где-то около часа дня, его первой заботой было тотчас же перечитать репортаж: очень важно на этот раз было для него не допустить ни малейшей ошибки. Он привёл достаточно имён, поэтому необходима предосторожность. Он знал о своей склонности легко поддаваться влечению пера, находясь в самом разгаре повествования, но у него всё же была уверенность в надёжности своих источников: всё, что с таким спокойствием рассказал ему отшельник из Гарша, не подлежало никакому сомнению. У этого Дюваля ничего не было от фантазёра, мозг его был уравновешен. Прежде чем передать своему главному редактору эти последние листки репортажа, молодой человек обратил на них особое внимание…

«… М. Фред, — рассказывали эти страницы, — таким образом распределил выгодные посты своим компаньонам Красфедьду, Бенарски, Сильвио Перана, Детеру Лойбу, Роймеру… Десять главных основателей ОРССМ., или «Общества по Разработке Собора Сен-Мартьяль», смогли довольно быстро и без особых осложнений — так велика была сила их убеждения! — собрать манну небесную, иначе говоря, сотню миллионов, которую каждый обязан был вытянуть из неизмеримого доверия «благонамеренных людей».

За несколько недель м. Фред таким образом оказался распорядителем внушительного капитала, предназначенного для начала авантюры, выраженной на бумаге крупными символами в наименовании странного общества. До этого момента всё удалось на славу. К сожалению, такой человек как м. Фред едва ли мог сохранить подобные суммы, разумно распоряжаясь ими и извлекая из них выгоду в похвальном намерении увеличить капитал, не вступая в рискованные и опасные спекуляции. Намерение это бывало чрезмерным, да и разве деньги других не обладали пагубной властью обжигать пальцы тех, кто к ним прикасался?