Храм во имя святых мучеников Флора и Лавра в Ямской Коломенской слободе на Зацепе

Ямщики Коломенской слободы, почитавшие и любившие скорых помощников в сельских трудах и покровителей домашнего скота, святых Флора и Лавра, выстроили для себя приходскую церковь имени этих Божиих угодников. Кварталы Ямской Коломенской слободы заполнили мелкие деревянные дворы, а к югу сплошь раскинулись слободские поля и луга. Вот что писал о жизни слобожан московский старожил – писатель Н. Д. Телешов: «…На Зацепе, на просторной площади, стоял большой храм имени Флора и Лавра, которым приписывалось покровительство над конями. И вот ежегодно, в половине августа, вся эта большая площадь перед церковью заполнялась сотнями лошадей. Большинство парадно украшены тряпичными цветами в гривах, яркими лентами, вплетенными в хвосты. Их держат под уздцы нарядные конюхи и кучера в ожидании молебна, который совершался торжественно на площади по окончании праздничной обедни…». Это происходило повсюду на Руси. Животных водили для купания к водоемам, подводили к храмам, где совершались торжественные молебны святым угодникам Флору и Лавру. После молебна, тут же перед церковью, лошадей окропляли святой водой. Святые Флор и Лавр были известны всем, их изображения можно было найти в каждом крестьянском доме.

Поездка в кибитке. Художник А. Орловский.

Одни из ворот Московского Кремля, построенного в камне святым благоверным князем Дмитрием Донским, сначала назывались Флоровскими, по надвратной церкви, выстроенной в честь святых мучеников. Известный москвовед П. Сытин обратил внимание, что в Замоскворечье, на планах XVII века Петровом, Олеария, Мериана показаны, кроме Серпуховских и Калужских ворот, еще и ворота против Зацепы, с нынешней Новокузнецкой улицы. На этих древних планах они вынесены к Москве–реке в виде деревянного моста через вал Земляного города. Ворота, показанные против Зацепы, названы Серпуховскими воротами, а Серпуховские – Калужскими. Калужские же, в объяснениях на планах, называются Флоровскими. Ошибка, допущенная в Петровом плане, механически была повторена во всех последующих вышеуказанных планах. На самом деле Серпуховские и Калужские ворота в XVII веке носили свое название по месту их действительного нахождения, а ворота против Зацепы, в начале XVII века назывались Флоровскими, по церкви свв. мчч. Флора и Лавра в Коломенской Ямской слободе, стоявшей невдалеке от ворот. В 1697 году эти ворота назывались Коломенскими, по имени слободы[4].

Имя Флора и Лавра носила еще одна древняя московская церковь, располагавшаяся в Белом городе, в слободе мясников, на Мясницкой улице. Отрезок улицы у Мясницких ворот, по названию церкви, именовался Фроловкой.

Деревянная церковь в Ямской Коломенской слободе (на Зацепе) документально известна с 1625 года. Но также известно, что церковь существовала до Романовых, поскольку получала ругу, и издревле именовалась «Флора и Лавра в Ямской слободе». С 1628 года главный престол храма был некоторое время посвящен святым апостолам Петру и Павлу. В 1727 году существовал придел во имя святителя Николая. Позже главным стал престол в честь иконы Божией Матери Всех скорбящих Радость, а Никольский придел был упразднен.

В 1738 году церковь сгорела, и прихожане поставили временный, деревянный храм. 24 октября 1739 года «священник церкви Пресвятой Богородицы Всех Скорбящих и придела Петра и Павла, что в Ямской Коломенской слободе, Сергий Иванов с прихожанами, по данному Московской Синодального Правления Канцелярией указу» получили разрешение «вместо згоревшей построить вновь церковь с приделом означенным». И в сентябре 1745 года церковь была вновь построена, и освящен придел во имя святых апостолов Петра и Павла. Но настоящая церковь иконы Богоматери Всех скорбящих Радость оставалась некоторое время не освященной, «за неудовольствием церковною утварию». Наконец, настоящая церковь Всех скорбящих Радость была полностью укомплектована, «престол устроен, церковными сосуды серебряными, алтарными одеждами и священно– церковнослужительскими облачениями приличными для сего круга удовольствована, и книги на имя тоя же церкви по листам прописаны». После чего церковь была освящена «на прежнем освященном Антиминсе».

Рапорт 1745 года священника Сергия Иванова о том, что сгоревшая в 1739 году церковь вновь восстановлена.

Все решения по хозяйственным вопросам храма в Ямской Коломенской слободе принимались членами причта и прихожанами сообща. Под прошениями, адресованными в Московскую Духовную Консисторию, подписывались священник, диакон, пономарь и московской Коломенской слободы выборный староста, «по велению той слободы ямщиков».