Храни меня под сердцем

Полёт обещал быть сложным, поэтому инженеры перепроверили прочность нитей перед отправкой. Хоть бестия вела себя удивительно мирно, никто не мог обещать, что так продлится вечно. Не нужно быть всевидящим, чтобы понять ту маленькую истину, всякое дикое существо рвётся на свободу. Потому, как только массивный агрегат, весом чуть свыше семидесяти пяти тонн, оторвался от почвы, всполошив всё зверьё громким рёвом мотора и хлопанием лопастей, виверна напомнила о себе. Без возможности даже пошевелить ногами, она, расшатывала телом цепь, качалась из стороны в сторону, изгибала спину, словно аллигатор, подлетала к шасси, чуть касалась, мотая несчастный вертолёт так, будто играла в перетягивание каната. Обречённый дракон сопротивлялся даже тогда, когда был уверен в проигрыше. И, даже, казалось, успешные, попытки нарушить план эвакуации не сработали. Иногда транспортное средство приземлялось, персонал в синих комбинезонах и белых кепках проверял прочность креплений, затягивал потуже тросы и обильно поливал животное клеем. Таких перерывов было столь много, что главнокомандующий отдал приказ на усмирение шкоды. Медицинский персонал снял с некоторых трудящихся по куртке, скрутил наиболее чистую ткань в трубочку и неплохо обрызгал аммиаком. Конструкцию, напоминающую тампон, засунули в ноздри бестии. Сильно ослабленная, она погрузилась в дремоту наяву, почти всё слышала, но не понимала ясности происходящего. Игрища ненадолго прекратились, пока вертолёт не прибыл в пункт назначения.

Совсем стемнело. Вдали, под тёмно-синим небосводом, мелькали множество огней, переливались с освещением особняка, что стоял на скалистом обрыве. Друг за другом машины останавливались возле изящного, архитектурно бесподобного, здания, из них, вальяжно, прикрывая лицо различными масками, выходили люди в строгой, сильно прикрытой, одежде. О чём-то забавно разговаривая, они не обращали внимания на обслуживающий персонал, в чёрно-белой, идеально выглаженной форме, что потакал каждому слову и выполнял любые прихоти. Это место столь велико, что прислуг здесь насчитывалось вдвое больше, чем гостей. И всё же, особняк был прекрасен. В, ничем не огороженном, дворе располагалось кольцо, внутри которого высокий, трёхметровый мраморный фонтан со статуей Афродиты в неглиже. Всё самое прекрасное хорошо подсвечивалось яркими белыми фонарями снизу. Повернувшись лицом к зданию, можно заметить каменную тропинку к винному погребу и гостевой лачуге. Тут же вездесущий валет готов пристроить ваш автомобиль в подземной парковке и по первому зову вернёт его обратно. Любезные официанты проводят в выставочный зал, накормят иноземными изысками и расскажут все самые интересные новости, что знают. Внутри, сразу после вестибюля с приятным ароматом ванили, высокий холл с лоджией, прекрасным видом на ночное, безоблачное небо, колоннами, приблизительно не меньше тонны весом, и комнатами отдыха. Пройдёмте наверх, где отдыхают большинство гостей. Выпив не один десяток литров вина, милые дамы совсем позабыли о цели прибывания здесь. Поэтому, утонув в любви и ласках незнакомых кавалеров, они скрылись с глаз сильно занятых мужей. Те, в свою очередь, не могли дождаться начала умопомрачительных торгов в закрытом акционерном обществе, до которого остались считанные минуты. Ради такого знаменательного события они бросили всё.

Не тратя лишнего времени, заинтересованные личности скрылись в тёмном помещении с завешанной, красной шторой, сценой, подальше от ярких люстр и шампанского в главном холле. Здесь, внутри, царила мрачная атмосфера, неприязнь людей друг к другу, что находились в помещении, чувствовалась даже кончиками пальцев. Сильнее нагнетало то, что кроме слабой голубизны мониторов не было иного освещения. Маски сложно разобрать, даже вблизи с трудом кто-то узнавал в чужаке товарища. Поэтому большинство предпочло остаться инкогнито, разбежавшись по удобным креслам в разных частях помещения. Люди, что так старательно скрывали свои лица, озирались на соседей, пафосно снимали бокалы коктейлей с подносов и закидывали ноги на соседние стулья, пренебрегая правилами этикета.

Разрушая молчаливую бойню, в комнату вошла женщина с аккуратным небольшим подбородком. Как у всех лица её совсем не видно, однако чёрная мантия скрывает личность дамы. Капюшон слегка достаёт до аккуратного, маленького носа, плащ, что волочится по полу, прикрывая даже обувь, не даёт рассмотреть фигуру или походку. Идеально скрывшись от посторонних глаз, она, словно дикая, довольно умная, кошка присела с краю, там, где никто не смог бы увидеть её лица. Никто не интересовал эту ловкую, интригующую личность, даже официанты обходили даму стороной, боясь потревожить покой.

Наступила тишина. В слабо освещённой тьме изредка раздавался шорох: люди меняли позу, что-то падало из рук или челюсти тщательно пережёвывали закуски. Иногда в руках обслуживающего персонала звенели высокие бокалы под игристое вино, они, хоть изредка, разбавляли какофонию, что продолжалась недолго.