Храни меня под сердцем

Несколько минут для размышлений оказалось предостаточно. Поначалу народ придерживался тишины, еле слышимого шёпота, но вскоре приступил к открытой дискуссии с соседями. Тогда аукционистом было принято решение о старте торгов. Незаметно поднявшись к микрофону, поправив туго затянутый чёрный галстук, он прокашлялся. Гости замерли, как на судьбоносной церемонии вручения, на озвучивании результатов, встрепенулись, без возможности оторвать взгляда от неприятного, лысого мужчины. Волна слабого мороза коснулась каждой спины, присутствующей в зале. Поднятая дыбом кожа не пропадала, пока аукционист не молвил первого слова.

«Объект двести шестьдесят один, весит меньше двадцати килограммов и ростом мне по пояс. Обычная, маленькая девочка», – думала женщина в чёрном капюшоне, пока разглядывала тусклые мониторы с рябящей информацией.

– Стартовая цена: пятьсот тысяч долларов, – стукнув массивным молотком по деревянной плашке, мужчина приободрился. Порою он оглядывался назад, убеждался в полной изоляции дракона и безопасности окружающих. Но беспокоится было не о чем. Тварь практически безжизненно лежала на своём месте, дышала, немного гремела цепями из-за расширяющейся грудной клетки.

Начало торгов сразу дало понять, что все посчитали предложение выгодным, поэтому мгновенно перебили цену до восьмисот тысяч. Эти игры могли продолжаться между господами во фраках продолжительно долгое время, пока мужчина с низким, тихим голосом не установил новый порог с шестью нулями. И только тогда на несколько секунд наступило умиротворение. Большая часть претендентов отсеялась не малозначимой суммой за, почти мёртвого, хоть и внушающего страх, дракона.

– Один миллион долларов, раз, – прозвучало в безмолвной тишине.

«Как ты здесь оказалась, девочка?» – внимательно всматриваясь в пустые, детские глаза, женщина поднесла руки к груди и очень тяжело, насколько возможно, вздохнула. Переполненная волнением, грудь всё чаще и чаще вбирала горячий, туго проветриваемый воздух, ладони потели от жара и трепета, до момента белые, круглые щёки перелились в красный оттенок. Зрачки её безуспешно бегали по экранам, вчитывались в слова, отчего буквы роились и путались. И чем дольше она смотрела на яркие, выедающие глаза мониторы, тем хуже уже известная информация воспринималась. И только высшая цель, доказательство человечности неизменно горела внутри, пока довольные взгляды, в преуспевших в торгах, всюду преследовали тех, кто так и не смог завладеть доисторическим созданием.

– Один миллион долларов, два, – в мнимой тишине раздался голос аукциониста вскоре.

«Я спасу тебя, Харухира», – подняв пластмассовую табличку с номером, героиня порхнула вверх, смахнув непросвечивающий чёрный капюшон за голову.

– Миллион и пятьсот тысяч! – лишняя одежда спала с миловидного, треугольного подбородка. Лицо женщины открылось всем гостям, кто находился на мероприятии. Высокие скулы, яркие, карие глаза, поверх круглые очки с толстым стеклом и светлые, почти белоснежные, коротко стриженные, по плечи, волосы. Волнение, почти доверху, сразу наполнило её аккуратное, зрелое тело. И пока внутри бешено дребезжало девичье сердце, она улыбалась, будто совсем недавно совершила инновационный прорыв. Воодушевление, что проникало всё глубже и глубже в каждый сантиметр бесспорного таланта, видели все присутствующие. Но подобным открытым авантюризмом прониклись немногие. Особо корыстные, эгоистичные натуры тому даже злорадствовали.

– Миллион и пятьсот тысяч долларов, три! – глухой стук дерева об дерево дал понять, что лот выкуплен, нахождение в непроветриваемом, душном помещении с одной забитой вентиляцией, бессмысленно.

Переполненная решимостью, гордостью за свой, откровенно бунтарский, но благородный, поступок, девушка ещё раз взглянула на изображение покупки с мерцающего экрана. Она, без сомнений, была уверенна в содеянном и точно знала, на что шла. Поэтому, развернув голову на своих врагов, ещё раз убедилась в суровой справедливости.

– Надеюсь, оно не сдохнет, через пару месяцев, – мужчина с отвратной улыбкой, растянутой на треть лица, рыжей бородой и мерзким, немного писклявым, детским голосом посчитал, что его мнение немного имело значения.

«Ты обязательно станешь лучше нас,» – не оборачиваясь, дама в чёрном плаще, отбросив вручную, мастерски исписанную дверь, спустилась на этаж ниже, обходя распутных, пьяных дам с их доброжелателями, оставляя всех злодеев позади, под звуки скрипучих створок лифта.

Дело осталось за малым. Тяжёлый груз требовалось аккуратно вывести из амбара, что располагался позади особняка, подальше от гостей и обслуживающего персонала. Напротив здания из красного кирпича с высокими металлическими, глянцевыми воротами распласталась широкая взлётная полоса с разметкой. На её краях стояли люди в жёлтых жилетах с сигнальными фонарями. Они мотали ими взад и вперёд, чтобы крупногабаритная техника безопасно покинула амбар.