Храни меня, Тьма

Аталь усилием воли приказала голосу заткнуться, и попыталась последовать совету, поднять щит или хотя бы открыть глаза, но от малейшего усилия в голове взрывался слепящий фейерверк, не давая сосредоточиться ни на одном движении.

«Я не могу так глупо умереть! В День рождения любимого, в собственной спальне и даже непонятно от чего! — с ужасом подумала она. — Я не хочу так! Это неправильно!»

И тут же почувствовала, так её безжалостным рывком дёргают за руку, вынуждая сесть. Подозрительный хруст отдаётся эхом где-то в далёкой части мозга, бесстрастно комментируя: «перелом левого запястья, если не осколочный, то гипс на полторы луны». Новая боль странным образом рассеивает багровую пелену, заставляя сфокусировать взгляд на красноватых сполохах в чужих ненавидящих глазах.

— Слабовата ты что-то для Хранительницы!

Медные волосы, хищный оскал… Вампир! Тот самый, что напугал её до полусмерти одним взглядом. Теперь понятно, почему в этом взгляде таилось обещание убить.

— Что? — непослушные губы смогли вытолкнуть только одно слово.

— Что слышала, — тонкие губы мужчины искривились в презрительной усмешке. — Неужели ты думала, что я не признаю тебя? Или понадеялась на ваше идиотское всепрощение?

«Э-э, у кого-то из вас двоих провалы в памяти, — услужливо подсказал голос. — Зови Криса, немедленно и громко!»

Аталь до боли закусила губу и с горем пополам подняла щит. И тут же разочарованно заметила, что на вампира её хваленая защита не действует.

— Не получается? Бывает… Ты ещё жива только потому, что меня интересует ответ на вопрос — сколько хранителей сейчас в этом мире и где их найти? — прошипел противный голос, активизируя спринтерский забег мурашек по спине.

Девушка медленно качнула головой, борясь с липкой дурнотой спасительного забвения.

— Не знаю о чём ты… Крис…меня найдёт и…

— Детка, этого «и» я жду уже не одну сотню лет, — хрипло рассмеялся вампир, жадно вдыхая запах её крови. — Кто же тебя такую маленькую и глупую отпустил одну к тёмным эльфам да кровопийцам?

— Сама, дура, пришла, — честно призналась Аталь, пытаясь сообразить, чего от неё хотят. Получалось туго.

— Откуда пришла? — преувеличенно ласково осведомился вампир.

— Из Предгорья, — вяло уточнила девушка, не понимая, с какой стати её тянет не просто сказать правду, а дать подробный и развернутый ответ на любой из вопросов красноглазого. Страх перед ним был настолько силён, что желания умереть молчаливым героем даже не возникало.

— И сколько вас?

— Кого это — нас?

— Неужели, ты единственная? Отвечай! — настойчиво зазвенел голос вампира.

«Соври ему немедленно! Скажи, что нас много, мы все в доспехах, вооружены и очень опасны!» — включился в диалог перепуганный голос. Аталь искренне собиралась последовать его совету, но из разлепившихся губ снова вырвалась правда:

— Я не знаю, о чём речь… — резкий удар вновь отшвырнул её к каменной стене, и железные пальцы сомкнулись на безвольно дернувшейся шее.

— Не хочешь ты по-хорошему, детка. Давай проверим по-другому. Если ты единственная, то у меня ничего не получится. А если нет — сама виновата…

«Всё. Можешь не звать. Не успеет…» — подытожил голос, затихая на полуслове.

Внезапно другая, такая же бесшумная и молниеносная тень рывком оторвала жестокие руки от горла девушки, непреклонно загородив её собой.

— Не смей! Я в своём праве! Это же Хранительница! — зашипел вампир.

— Прекрати, Эн, — возразил второй, в котором уплывающее сознание целительницы признало Нохэмиле, — Неужели не видишь — она совсем ещё маленькая. И проклинала нас уж точно не она!

«Тёмные, становитесь в очередь! Нас на всех не хватит!» — воспрянул духом внутренний голос. Но у Аталь не было сил даже огрызнуться. Усиливающиеся волны боли затягивали её в бездонную чёрную пропасть, откуда — она точно знала — возврата не было.

— Мне всё равно. У неё кровь Хранительницы, и я имею полное право её убить! — железным когтем по стеклу проскрипел голос вампира.

— Уймись, говорю! Если она действительно единственная, то вместе с ней ты навсегда погасишь и надежду снять проклятие!

— А откуда мне знать, что она — единственная?

— Потому, что я здесь. И не позволю её убить.

Странное молчание, напряженное и тягостное, прервал бесстрастный холодный голос, не сохранившей даже отголоска недавней бешеной ярости:

— Хорошо. Будь по-твоему. Пока что.

Аталь почувствовала, как чужие руки бережно приподнимают её голову, и неимоверным усилием открыла глаза, отогнав липкую дурноту:

— Где он?

Точеное лицо Нохэмиле исказила странная гримаса.

— Не бойся, не вернётся. Держись, я сейчас позову Кристарна…

— Нет. Приведи Лаэлию… Только тихо, чтобы Крис не заподозрил. Если он увидит…

Нохэмиле пристально заглянул в её лицо:

— То он будет полностью прав, прикончив главу нашего клана за то, что он с тобой сотворил. Не закрывай глаза, я мигом…

И действительно быстро обернулся. Аталь не успела даже ответить на жалобное поскуливание внутреннего голоса, поставлявшего ей информацию об их теперешнем красочном облике тоном скупердяя-торгаша, у которого обнесли лавку с богатством, нажитым непосильным трудом.