Храни меня, Тьма

Рассечённый висок залил кровью половину лица. Рука, похоже, всё-таки сломана. Спина — сплошной ушиб, с перспективой на живописные разводы гематом и царапин. Пару рёбер тоже вели себя весьма подозрительно. Горло горело, словно на него надели раскалённый ошейник, и до сих пор чувствовало на себе железные пальцы, не позволяющие сделать вдох. Но хуже всего было голове — сотрясение, не меньше, обещавшее при малейшем резком движении распрощаться с чудом удерживаемым сознанием.

Всё, на что её хватило — единственное жалкое заклинание, немного утихомирившее боль и снявшее туманную пелену с глаз. Но сил на попытку сконцентрировать заторможенные мозги было потрачено просто неприличное количество…

«Когда ты уже станешь нормальным магом! — досадливо вздохнул голос. — Вон эльфы себя исцеляют не поморщившись!»

Аталь успела как раз к возвращению вампира с Повелительницей. Презрительно-скучающая гримаска на прекрасном лице Лаэлии на мгновение замерла, переплавляясь в совершенно неженственное выражение ярости. Зато искреннее.

— Кто? — процедила она сквозь зубы.

Девушка снова прикрыла глаза, чтобы не видеть женскую версию картины, которая бы нарисовалась на лице Кристарна при виде её состояния. Так думать было ещё трудней — обезболивающее заклинание тянуло в сон. Но Аталь упрямо разлепила непокорные губы и попросила:

— Приведи Витарра из Обители… он поможет… И, ради всего святого, не пускай сюда Криса… Ты же можешь приказать ему… Хоть до завтра… Я не хочу, чтобы он…

— Помолчи, — поморщилась Повелительница, перебив её жалкий шёпот на полуслове и, осторожно дотронувшись ладонью до лба, вливая свою силу. — Прости, я не целитель, больше не смогу. А теперь, пока я не привела сюда слабонервного светлого эльфа с длинным языком, вы оба быстро и внятно объясняете что произошло, а то у меня руки чешутся оторвать чью-то вампирью башку, домысливая ситуацию.

Нохэмиле виновато склонил голову.

— Эн'экотэр решил, что эта девушка — потомок тех, кто когда-то давно его проклял. И решил отомстить.

— Как мило, — в голосе Повелительницы захрустели ледяные гневные нотки. — Отомстить, убив любимую моего брата? Очень, очень, очень мило… Хорошо, с этим позже. Сначала нужно привести тебя в нормальный вид, — она оцениваще взглянула на Аталь и решительно очертила круг портала. — Скоро вернусь. Терпи.

Нохэмиле осторожно дотронулся до щеки девушки, убирая прилипшую прядь волос.

— Вот теперь ты с полным правом можешь бояться вампиров.

— Сейчас начну. Только дай воды напиться, — попросила целительница, старательно распределяя дарёную Повелительницей силу, — желательно холодной и без крысиного яду.

Вампир тенью метнулся в комнату, затем к фонтану, и уже через мгновение подносил к её губам полную чашку.

— Поговори со мной, — попросила Аталь, с наслаждением чувствуя, как ледяная вода прокатилась по пересохшему горлу, оживляя каждую клеточку, — а то твоя виновато-удручённая физиономия меня начинает раздражать. Ты-то здесь точно не причём. И я уже почти в порядке. Местами. А сейчас прискачет мой прекрасный светлый эльф и исцелит всё остальное.

— Почему ты выгораживаешь Эн`экотэра? — укоризненно прошептал Нохэмиле. — Боишься за Кристарна? Он под защитой Тьмы, и он в своем праве.

— Боюсь, — слабо улыбнулась девушка, — но не того, что он не справится. А потому, что со мной теперь всё точно обойдётся, а он будет долго и нудно терзаться, что не смог уберечь и, в конце концов, запрёт-таки в комнате без окон и дверей. И никаких вампиров мне не видать. А я ещё не всё о вас узнала.

— Мы точно об одном и том же Кристарне говорим? — скептически уточнил Нохэмиле. — Впрочем, тебе видней…

— Слушай, а тебе нормально находиться рядом с такой прекрасной мной? — обеспокоено перебила его Аталь, некстати вспомнив парочку «достоверных» сведений о вампирах. Скажи честно, когда ты собираешься обезуметь от жажды крови и сожрать меня, раз уж конкурента отпугнул?

Мужчина оценивающе прищурился.

— Ты сильно стукнулась головой.

— Но вы же пьёте кровь? — не унималась целительница, чувствуя, как проснувшееся любопытство настырно выдергивает затуманенный разум из фальшивого спокойствия — обычного предшественника банальной истерике. Вампир криво улыбнулся, не размыкая губ, и подтвердил:

— Пьём. Иногда. Кровь для нас — эликсир жизни. Ты же ешь мясо, правда? Но, надеюсь, не станешь делать шашлык из первого встречного человека повкуснее, даже если очень проголодаешься?

— Ну, смотря на сколько проголодаюсь и как сильно достанет меня этот человек, — девушка попыталась пошутить и встать с холодного каменного пола. Ни первое, ни второе не удалось, поэтому осталось только продолжить расспросы.

— А кто такие Хранители?

— Хранители мира — те, кто могут слышать его желания. И исполнять их, — печально улыбнулся вампир, подхватывая её на руки и мягко опуская в плетеное кресло.

Заметив, что ей трудно говорить, а в глазах горит ярким пламенем огонёк любопытства, сам попытался разъяснить, упреждая поток вопросов.