Хранимая троллем

Дайн подносит рюмку к губам и проглатывает закуску одним глотком, отставляя стакан и наблюдая за мной.

Я беру ложку и подношу ко рту. Блюдо легкое и пышное, соленое с пикантной кислинкой и хрустит, что меня удивляет.

— Это совсем не то, чего я ожидала!

— Здесь все не то, что можно ожидать, — Дайн ухмыляется мне.

К тому времени, как официантка приносит десерт, я уже освоилась. Хотя он и похоже на упавшее бревно, из которого крошечными гроздьями растут грибы, я знаю лучше. Когда я подношу ложку ко рту, первый вкус острый, за ним следует сладковатый привкус. Это цитрусовые и шоколад, и каким-то образом они сочетаются с сочной крошкой и плотной текстурой мусса.

Дайн подносит ко рту свое блюдо и откусывает большой кусок. В то время как мое — иллюзия, я почти уверена, что версия для тролля действительно представляет собой замшелое бревно, но ему, похоже, все нравится.

Он откладывает ложку и задумчиво смотрит на меня.

— Ты провела приятный вечер?

— Конечно! Все прекрасно, — я указываю на причудливое освещение и растения, мебель, еду. Но у меня такое чувство, что он имеет в виду нечто большее.

— Я упомянул, что хочу попросить тебя об одолжении.

— Спрашивай, — я откусываю еще кусочек восхитительного десерта, в ожидании.

— Очевидно, нас видели. На днях в отеле West Boulevard.

— О! Это плохо? — я замолкаю, не донеся ложку до рта.

— Нет! Это очень хорошо. На самом деле, мой ассистент говорит мне, что на этот выход отреагировали более позитивно, чем на все, что я делал за последние два года. Включая капитальный ремонт M1, — его хмурый вид очарователен.

Затем я понимаю, о чем он говорит.

Мои глаза расширяются.

— На самом деле, мне нужно больше. Мне нужно столько хорошей прессы, сколько я могу получить в данный момент, пока еще есть шанс, что я смогу выиграть этот правительственный контракт на мост Квест.

— И я могу с этим помочь? — я с трудом могу в это поверить. Но если Дайну нужна моя помощь, я готова.

Он кивает.

— Не будет ли слишком просить тебя появляться со мной на публичных мероприятиях? Притворяться моей девушкой?

Я пялюсь. Притворяться? Если бы он попросил меня, я была бы его настоящей девушкой. Но если ему нужно, чтобы я ходила на мероприятия и его видели со мной, это совсем не проблема.

— Я бы с удовольствием. Все, что угодно, лишь бы помочь.

Я бы хотела, чтобы сейчас был тот момент, когда я могла бы предложить ему сделать все по-настоящему, но, учитывая, что на кону моя работа в библиотеке, этого не может быть.

— Правда? Ты не возражаешь? — он смотрит на меня таким ошеломленным взглядом, что я ничего не могу с собой поделать.

Откладывая ложку, я отодвигаю стул. Неуверенная улыбка исчезает с лица Дайна, и он тоже собирается встать.

— Нет. Оставайся на месте.

Он застывает. Его большие руки сжимают подлокотники кресла, пока я делаю три шага, чтобы обойти стол.

— Что такое?

Я улыбаюсь.

— Ничего, детка. Просто мне нужно показать тебе, насколько я не против помочь тебе, — я понижаю голос. — С чем угодно.

Я вижу, как он сглатывает, прежде чем забраться к нему на колени. Когда он ничего не предпринимает немедленно, я беру его руки и кладу их себе на задницу.

Он вздрагивает. Я чувствую, как он твердеет под моей промежностью, пока выпуклость его члена не вдавливается в пространство между нами и не толкается в мою киску.

— Я думал… — его хриплый голос прерывается проклятием, и его руки хватают меня за задницу. — Черт, Омейка. Ты прикончишь меня. Я думал, что видеть меня наедине — это одно, но быть со мной на публике. Быть со мной как моя девушка…

Я стону и опускаюсь еще ниже, удерживая его член между нами.

— Я ни капельки не возражаю, — я терзаюсь о него, закусывая губу, чтобы сдержать громкий стон, когда трение пронизывает меня насквозь. — Ни капельки, детка. Итак, могу ли я еще чем-нибудь помочь тебе?

Дайн стонет. Его громкий рокот разрывает меня на части и, вероятно, разносится по всему ресторану. Мне все равно. Я мгновенно заливаюсь влагой. Так сильно, что мои трусики находятся под угрозой.

— Мать Земля, спаси меня, если я попрошу тебя о том, что мне действительно нужно, я никогда себе этого не прощу.

О, моему бедному малышу нужна разрядка. Конечно, она ему нужна. Я его завела, и он думает, что я оставлю его страдать.

— Детка, я позабочусь об этом. Не волнуйся.

Опираясь на его плечи, я покачиваю бедрами. Дайн громко ругается. Затем его руки сжимают мою задницу и пригвождают меня к месту.

— Омейка, если ты будешь продолжать в том же духе, я испорчу эти брюки и твое платье и оставлю неприятный ожог на одной из моих любимых вещей в этом мире. Так помоги же мне, я позволю тебе делать со мной все, что ты захочешь. Только позволь мне отвести тебя туда, где мы сможем сделать это безопасно для тебя.

Я дуюсь, киска жаждет трения. Хотя он слишком силен.

— Все, что я захочу?

На лице у него страдальческое выражение.

— Только не это. Омейка, только не это!

— Ты сказал все, что угодно, и это единственное, чего я хочу больше всего на свете. Разве мы не можем просто попробовать? Просто проведи ритуал, и я покажу тебе. Я выдержу. Поверь мне.

Дайн издает сдавленный смешок.