Храните вашу безмятежность

— Слухи о красоте доны догарессы несколько преувеличены, — сообщила синьора Маддалена в пространство. — Или болезнь, удерживающая ее в постели прошедшие дни, оставила на ее лице свои следы.

Пробовальщик стоял, зажмурив глаза, прислушиваясь к своим ощущениям. Я медово улыбнулась:

— Красота юных дев столь быстротечна, не правда ли, драгоценная матушка?

Та вздрогнула, будто до этого считала меня немой, и сообщила, что первейшей женской добродетелью считается скромность.

Я не спорила, лишь сообщила, что моей скромностью можно загрузить трюмы целой флотилии и экспортировать эту добродетель за пределы безмятежной Аквадораты.

Чезаре тихонько фыркнул, сдерживая смешок, и пригласил нас пересесть к столу.

Отвлекшись едой, я ненадолго упустила нить беседы. Свекровь ограничилась стаканом воды.

— Кроме скромности дона догаресса обладает отменным аппетитом, — сказала она. — Не опасаетесь располнеть?

Голубка Паола хихикнула в свой стакан, она тоже постилась. Притвора.

— Чезаре будет любить меня и толстушкой. — Я подмигнула супругу. — Не правда ли, дорогой?

— Конечно, тесоро, чем больше тебя будет, тем богаче стану я, обладающий этой драгоценностью.

Взяв меня за руку и чудом избежав выкалывания глаза вилкой, которую я не успела отложить, тишайший чмокнул мои пальцы. Свекровь поморщилась, но смолчала.

Ну, то есть она продолжала метать свои стрелы. Дворцовые слуги, оказывается, нерасторопны, уборщики неряшливы, горничные кокетки, и не будь здоровье доны догарессы столь слабым, она, разумеется, смогла бы исправить все хозяйственные недостатки. К счастью, у полудохлой невестки есть она, благочестивая вдова Муэрто.

Дож соглашался с каждым словом родительницы, поигрывая кольцом на моем безымянном пальце. Вилку мне приходилось держать в левой руке.

— Под окнами дворца после заката собираются какие-то странные личности, — продолжала дона Маддалена, — пьянчужки, гуляки… вампиры!

— Насколько мне доложили, матушка, — отвечал Чезаре, — вампир был только один, предводитель Ночных господ князь Мадичи. И, кажется, после вчерашнего душа… Скажите, кому пришло в голову окатить экселленсе святой водой?

— Обычная ночному синьору нисколько не вредила.

— Браво, матушка.

— Его сиятельство мертв? — встревожилась я.

Две пары светлых глаз встретились, и похожие лица Муэрто озарили похожие саркастичные улыбки.

— Вампира невозможно убить, — протянула свекровь. — Даже если вонзить осиновый кол в сердце, сжечь тело и развеять пепел. Непременно через какое-то время, даже через сто или двести лет, капелька человеческой крови, угодившая на частичку праха, возродит чудовище.

— А святая вода?

— Заставит сиятельного Лукрецио несколько ночей провести в постели, — сказал Чезаре. — Ну или где он притворяется спящим.

Синьор Копальди многозначительно кашлянул, дож отпустил мою руку.

— Драгоценные дамы, вынужден вас покинуть.

И он ушел, оставив меня на растерзание.

Некоторое время в зале раздавались лишь позвякивания столовых приборов.

— Чем занимается ваша семья, Филомена? — спросила матрона, прервав молчание.

— Разведением саламандр.

— Это приносит прибыль?

— Изрядную, — пожала я плечами. — Главным образом в отсутствие конкуренции.

— Каково ваше приданое? Не знаете?

Смутившись, я пробормотала:

— Разумеется, мой батюшка передаст его серенити все, ему причитающееся.

— Разумеется, — хмыкнула свекровь с таким видом, будто собиралась контролировать это лично. — Когда синьор Саламандер-Арденте нанесет нам визит?

— В ближайшее время, — заверила я. — Они с матушкой собирались присутствовать на выпуске из «Нобиле-колледже-рагацце».

— Ах да, школа благородных девиц. — Дона Муэрто посмотрела на Паолу. — Вы, кажется, достигли каких-то успехов в учебе?

Голубка скривилась, я кивнула:

— Уверена, матушке не придется за меня краснеть. Мы изучаем математику и литературу, астрономию, музыку, танцы.

— И прочие бесполезные в семейной жизни премудрости.

— Мудрость, необходимую в браке, я надеюсь почерпнуть от вас.

Свекровь фыркнула:

— Льстивая гордячка. Какое редкое сочетание.

Я ей не нравилась. Это было бы обидно, не пообещай мне Чезаре развода.

Ссориться не хотелось. Есть тоже. Мы помолчали.

Маура неуверенно кашлянула:

— Торжественная процессия к острову Риальто отправляется через два часа. Синьорам требуется переодеться.

— Успеется, — отмахнулась свекровь.

Мы опять помолчали. Часы на башне Четырех отбили половину чего-то.

— Как вы познакомились с дожем? — спросила старуха.

— Море подарило нам встречу, — улыбнулась я. — Наверняка матушке уже сообщили все подробности.

— И довольно противоречивые.

— Мне нечего к ним добавить.

— То есть ты, влюбившись в симпатичного синьора и узнав, кем он является, попросила князя Мадичи заколотить себя в подарочный сундук и отдалась на волю волн?

Я посмотрела на дону Раффаэле и укоризненно покачала головой:

— Так вот, значит, какими слухами…

— Отвечай! — Клюка стукнула о паркет.

— Нет! Никакой любви к вашему сыну не было. Была нелепая случайность, обернувшаяся эффектной встречей. И, поверьте, брака с тишайшим Муэрто я не желала.

— Почему ты ответила «да» у алтаря?