Хранитель

-Атакуйте, как будут не менее чем в двадцати шагах. – Отдал новую команду Рейн - Но и не более. Воины не сильны в дальнем бою, но удар держат крепко. Насер, ослепи их. Это поможет выиграть время. В рукопашную вступать только в самом крайнем случае. Помните, воинами их зовут не просто так.

Маги сосредоточились, призывая каждый свою стихию. Враги, подходили все ближе и ближе, перейдя в легкий бег. Теперь было видно, что они облачены в легкие кожаные доспехи. Сорок шагов… тридцать… двадцать.

-Сейчас! - рявкнул Рейн, и со стороны отряда чародеев вынесся целый самых разнообразных плетений.

Огонь, молнии, ледяные стрелы… Вся эта смертоносная энергия врезалась в строй воителей, которые тотчас же окутались ярко-алой аурой. Из их глоток не переставая рвался чудовищно низкий грозный рык, а глаза полыхали зловещим багровым светом. «Точь в точь как у Рэйммса». – Неожиданно вспомнил Насер и атаковал широкой зыбкой тучей песка. Строй воителей сломался. Около трети из них упало, сраженные чарами, но оставшиеся на ногах уцелели и теперь яростно терли глаза, пытаясь прийти в себя. Маги тотчас же отступили назад, готовя следующую атаку. Со стороны воинов вылетело копье. Пущенное чьей-то невероятно могучей рукой, оно навылет пронзило грудь одного из чародеев. Воители отнюдь не желали проигрывать с сухим счетом. В ответ ледяная стрела ударила точно в голову копьеметателя, но вопреки ожиданиям мага холода нанесла лишь незначительную рану. Очухавшиеся вары тем временем разом издали яростный клич, от которого Насера пробрал холодный озноб и ринулись вперед. Вторая атака чародеев оказалась куда слабее. Густая алая аура воителей поглотила ее практически всю без остатка. У воинов упала лишь пара фигур.

А затем последовала яростная сшибка. И тут воители показали, что не зря прозываются таковыми. Буквально в первые же секунды они уничтожили половину отряда Рейна, ловко орудуя короткими мечами и хопешами. К тому же у варов имелись при себе грубые деревянные щиты, коими они ловко отшибали в сторону атаку легких посохов и сбивали тщедушных магов на землю. Насер метался между сражающимися, стараясь уже не столько убить кого-либо, сколько банально выжить. Их предводитель затерялся в суматохе, либо уже был убит, и посему лишенные руководства волшебники никак не могли организовать грамотную оборону. Их дела складывались все хуже и хуже. Практически все вары обладали крепким телосложением и к тому же на голову превосходили своих противников в боевом мастерстве. Нет, конечно волшебство последних тоже являлось весьма и весьма могучим оружием, но для применения оного требовалось время, которого воители своим врагам попросту не оставляли.

Казалось, для отряда Рейна все было кончено, однако хитрый мастер молний не зря в самом начале схватке благоразумно отступил назад, не приняв ближнего боя и бросив своих бойцов под удар в качестве пушечного мяса. Над головой стоящего в отдалении чародея возник искрящийся синий шар, из которого в нападавших ударил поток тонких ветвистых молний. Окрыленные собственным успехом и слабостью врагов вары потеряли концентрацию, ослабив действие защитной ауры, и в итоге каждая из молний нашла свою цель. Все вары в одночасье рухнули на землю мертвыми. В их телах зияли огромные сквозные дыры с черные обугленными краями.

В живых остался лишь их предводитель. Тот самый, что метнул копье в самом начале битвы. Это был настоящий великан с черной как сажа кожей, на две головы возвышавшийся над остальными, также далеко не маленькими воителями. И теперь он остался один. Один против пятерых уцелевших магов. Гигант издал яростный рык и замахнулся исполинской булавой на чародея, оказавшегося к нему ближе остальных. Тот метнул в ответ слабенький огнешар, оставивший на грубом доспехе исполина небольшую подпалину. Булава же последнего легко раскроила череп волшебника. Еще один маг послал прямо в лицо колосса рой призрачных мух, тот досадливо отмахнулся, не сразу поняв, что это лишь морок, и острие посоха мастера мороков вонзилось прямиком в его глаз. Взревев от дикой ярости, исполин швырнул булаву в голову ловко отпрянувшего в сторону иллюзиониста, а затем вдруг с неожиданным для его комплекции проворством разорвав дистанцию, перехватил его оружие обеими руками, одним движением насадив волшебника грудью на собственный посох.